Она прошла по мягкому ковру и села в кресло, изящным движением закинув ногу на ногу.
– Ага, – кивнул Мещеряков, – неплохой коньяк. Давай по маленькой, – он плеснул из бутылки в порожний бокал и придвинул его Вершининой.
– Ты что, для этого меня пригласил?
Сперва она хотела отказаться, но потом, решив, что глоток коньяка ей не помешает, взяла бокал в руки.
– Не только, – ответил Мещеряков, – давай за успешное расследование…
– Какое расследование? – сделала удивленное лицо Вершинина.
– Я видел, как от тебя выходил этот рыжий еврей, – объяснил Мещеряков.
– Черт бы тебя побрал, Миша, – усмехнулась Валандра, – я уж подумала было, что ты в моем кабинете установил скрытую камеру.
Довольный Мещеряков выпил коньяк и положил на язык дольку лимона.
– Ну, рассказывай.
– Да пока, собственно, нечего рассказывать, – она тоже сделала глоток из своего бокала, – только договор заключили.
– И сколько же ты с него срубила? – в первую очередь Мещерякова интересовала финансовая сторона дела.
– Пять тысяч, плюс накладные расходы. Двадцать процентов аванс, – сухо отчиталась Вершинина.
– Молодец, Валентина, – он плеснул себе еще коньяка, – можешь ведь, если захочешь.
Она не поддалась его веселому настроению и сделала еще глоток из бокала.
– Собственно, я сама собиралась к тебе зайти.
– Да, а что такое?
– У тебя ведь есть приятели в прокуратуре…
– Есть, ну и что?
– Маргарита Львовна, предположительно, погибла от руки маньяка. Ты читал, наверное, об этом у нас все газеты писали. Похоже, что это его пятое убийство.
– Вот в чем дело, – присвистнул Мещеряков, несколько ошарашенный этим заявлением, – ну, а при чем здесь прокуратура? Ты что, хочешь ознакомиться с материалами дела? – Он отрицательно покачал головой. – Ничего не получится.
– Да не нужны мне материалы, – Вершинина досадливо поморщилась, – можешь ты мне хотя бы фотографии достать?
– Фотографии жертв?
Она кивнула.
– Ну это-то еще можно попробовать, – неуверенно произнес Мещеряков.
– Так попробуй, Миша, – она твердо посмотрела ему в глаза, – и чем скорее, тем лучше.
– Скорее, скорее, – недовольно пробурчал шеф, но потянулся к телефонному аппарату.
Пока он пытался дозвониться, Вершинина встала и с бокалом, на дне которого еще плескались остатки коньяка, подошла к окну. Солнце светило вовсю, как бы наверстывая упущенное время. Тополиный пух, подгоняемый порывами ветра, создавал иллюзию снегопада. Каким-то непостижимым образом пух проникал даже сквозь плотно закрытые окна и одинокими снежинками кружил по кабинету, носимый потоком свежего воздуха из кондиционера.