– Ладно, – отозвался Мещеряков, – считай, что ты меня убедила. Но что за человек этот Жданов? Мог ли он в принципе пойти на такой поступок?
– Я не занимаюсь исследованием моральных категорий и привыкла расследовать дела, в которых принимают участие люди, по своему обыкновению, далекие от мучительных нравственных раздумий. Им скорее свойственны аппетиты и замашки вероломных хищников.
– Ну ты, Валентина, загнула! А кто мне тут цитировал афоризмы моралистов?
– Жить, руководствуясь моралью, в самом высоком смысле этого слова, Миша, ох, как трудно! Да, к этому надо стремиться, но не нужно забывать, что изрядное количество людей руководствуются в жизни куда более простыми мотивами.
– Фрейдизм?
– Он самый и кое-что еще…
– Что думаешь делать? – Мещеряков пристально посмотрел на меня и, пошарив по карманам, отыскал зажигалку.
– Обыск. Не исключено, что он поможет нам прояснить ситуацию.
– Только предупреди своих людей, чтоб были осторожны. – Михаил Анатольевич закурил.
– Уже предупредила. Не в первый же раз, Миша, нам приходится этим заниматься! – Я с укоризной посмотрела на Мещерякова».
* * *
Ганке с Маркеловым без труда отыскали дом номер четыре, что по улице Полевой. Въехав во двор и остановив машину рядом с «нивой», Вадик выключил зажигание. Сыпавший всю дорогу остротами Ганке на въезде в город – как воды в рот набрал. Так что по Пархоменску они путешествовали молча. В конце концов Ганке задремал.
– Валентиныч, приехали, – легонько толкнул его в плечо Вадик, – не спи – замерзнешь!
Валентиныч открыл глаза и посмотрел на часы.
– Почти на полчаса раньше прибыли, зачем было так гнать?
Утро было прохладным, и когда они выбрались из машины, Валентиныч поежился.
– Пойдем, что ли?
Поднявшись на второй этаж, Маркелов позвонил.
– Замочек-то хлипенький, – критически заметил Валентиныч, глядя на дверь.
– Тебе и сейфовый замок хлипеньким покажется, – хмыкнул Маркелов. – Что они там, спят, что ли?
– Кто? – раздался за дверью голос Алискера.
– Чужие, открывай, – нетерпеливо произнес Маркелов.
Раздался звук, поворачиваемого в замке ключа, и дверь открылась.
– Заходите, – Алискер засунул ПМ в наплечную кобуру.
– К чему такие меры предосторожности? – Маркелов пропустил вперед Ганке и шагнул в прихожую следом за ним, – вы что, на осадном положении?
– Береженого – Бог бережет, – Мамедов, заперев дверь, прошел в гостиную следом за вновь прибывшими, – если хотите есть, пошли на кухню.
– Можно подкрепиться, – Ганке похлопал себя по слегка выпиравшему животику и поставил дипломат с инструментом рядом с креслом.