– Ну, если бы у нее была какая-нибудь вещь, очень ей нужная, которую она хотела бы скрыть от посторонних, куда она могла бы ее спрятать?
– Я даже не понимаю, о чем вы говорите. У мамы не было никаких ценностей.
– Я говорю не о драгоценностях. На вид это может быть самая обычная вещь. Например, видеокассета. Но она представляла для вашей мамы большую ценность. И ей не хотелось, чтобы кто-то узнал, где она ее хранит. Так вот куда она могла ее спрятать?
– У мамы не было видеокассет, – ответила Анна. – У нее и видеомагнитофона не было.
Я чуть не завизжала.
– Неважно, неважно, а если бы была, то куда, куда она могла бы ее засунуть? Как вы думаете?
Анна совсем растерялась. Я встала и налила ей в чашку чай.
– Вот возьмите, – протянула я ей чашку. – Выпейте, успокойтесь. Подумайте. Просто представьте, что вашей маме нужно что-то спрятать. Какое место она могла бы выбрать для этого? Для небольшой вещи?
Анна механически стала глотать чай. Я терпеливо ждала.
– Ну… – наконец сказала она. – Дома у нее практически негде ничего спрятать. Сразу можно найти. Но у нее во дворе погреб. Может быть, там?
– Так. Погреб. Очень хорошо, – сказала я, открывая блокнот и делая вид, что что-то записываю. Теперь мне предстояло задать вопрос, ответ на который я должна была знать, если бы меня в самом деле послал майор Овсянников. Мне нужно было узнать адрес Собачкиной. Оставалось надеяться только на то, что Анна сейчас в таком состоянии, что и не подумает об этом. Нехорошо, конечно, пользоваться горем женщины, но ведь это в гнусных целях нехорошо, а я-то действую в самых что ни на есть благородных.
– Где находится погреб? – нахмурив брови, строго спросила я.
– Во дворе, шмыгнув носом, ответила Анна.
– Я понимаю. А адрес какой?
– Беговая, пятнадцать, – дрожащим голосом ответила Анна.
Фу-у-х, слава тебе, господи! Даже если потом она что-нибудь заподозрит, уже неважно. Главное, теперь я знаю, что мне делать.
– Спасибо вам большое, – сказала я Анне. – Примите мои соболезнования. Поверьте, мне очень жаль, что вас постигло такое горе.
Анна молча кивнула. Мне очень хотелось дать ей что-нибудь в подарок, но во-первых, дать было нечего, а во-вторых, для сотрудника милиции это было бы совсем нетипично.
Я попрощалась с расстроенной женщиной и вышла из парикмахерской. Нужно срочно ехать в Агафоновку. Тот, кто убил Собачкину, наверное, не побывал у нее дома, так как не знал адреса. Иначе Жора упомянул бы при разговоре со мной, что в доме у Собачкиной кто-то рылся в ее вещах. Значит, есть надежда, что я смогу разыскать пресловутую кассету, которая так глупо уплыла из моих рук. А может, и к лучшему, что уплыла тогда? А то вот Андрей Литвинов хранил ее – и чуть не погиб. Марина Васильевна Собачкина перехватила – и пожалуйста, труп!