– Вставай! – отчаянно шипел Марти. – Мы должны тебя спрятать, только на несколько минут.
– Ой! – выразила недовольство Маффин. – Я тут так хорошо пригрелась.
Издалека послышался громкий стук в дверь, и миссис Эмма Перл визгливо потребовала ее впустить.
– Давай! – Марти вытолкал ее из постели. – В ванную, запри дверь и не отпирайся, пока я не скажу.
– Но я замерзла.
– Там куча полотенец. Прошу тебя, деточка, ради меня.
– Ладно. – Она зевала, все еще сонная. Дала втолкнуть себя в ванную.
Марти бросился к двери. Открыл. Миссис Эмма Перл ворвалась в комнату, подозрительно огляделась.
– Кто у тебя? – потребовала она.
– Никого, – возразил Марти.
– Почему так долго не открывал?
– Я спал. Мам, ну, ведь только восемь часов, зачем ты меня так рано будишь?
Она спустилась в спальню и довольная, что там никого нет, горестно опустилась на диван.
– Как будто ты не знаешь, – она покачала головой, – меня отсылают в Америку. Мать портит твой имидж. – Она истерично взвизгнула. – С каких это пор и кому мать портит имидж!
– Ага, мам. – Марти уставился в пол. – Я должен их слушаться… ты ведь знаешь.
– А кто за тобой посмотрит? Кто проследит, чтобы ты хорошо кушал? Высыпался? Укутывался после концерта?
– Фу ты, мам, Джексон займется всей этой хреновиной.
– Я еще не уехала, а ты уже выражаешься. А девицы?
– Какие девицы?
– Всякие. Держись от всех от них подальше. – Она таинственно добавила: – Есть такие ужасные болезни, что я даже не буду произносить их вслух.
– Ага, мам.
Она вскочила на ноги.
– Ты хороший мальчик, Марти, в душе я это знаю. Мне надо уходить, но помни все, что я тебе сказала.
– Ага, мам. Она его обняла.
– Думай о своей матери и не забывай чистить зубы ТРИ раза в день. Зубы для тебя очень важны. Не ешь сладости. Помни – когда тебя фотографируют, не опускай глаза.
– До свидания, мам.
По ее щекам бежали слезы.
– До свидания, сын. Мы расстаемся ненадолго.
Марти закрыл за ней дверь. О Господи! Наконец-то свобода! Хочешь – ругайся, ешь сладости, всю ночь не ложись спать, а самое главное… девицы! Ну… девица. Маффин. Ласковая. Прелестная. Великолепная. Сексуальная Маффин!
Марти помчался в ванную и забарабанил в дверь.
– Отбой, – завопил он, – впусти меня.
Маффин свернулась калачиком на половике и опять заснула.
– Пусти меня, – умолял Марти, – давай, лапочка, она ушла.
– И что ты меня все будишь, – пробормотала Маффин, поднимаясь и отпирая дверь.
Марти набросился на нее.
– А, попалась!
Майк проснулся поздно, выругался и позвонил в гостиницу Клео, но она только что ушла.
Он брился, одевался и невесело размышлял. Мало радости, что так все обернулось. Раньше, когда у них с Клео бывали ссоры, они садились и разговаривали, все до конца выяснили. И обязательно приходили к какому-нибудь приемлемому для обоих соглашению. Клео совсем не дура, она хорошо соображает, так какого черта она ему морочит голову?