– Может, пойдем к тебе?
Но я не могла даже помыслить об этом. С одной стороны, случалось, Френсис ночевал в гостинице, само собой, первоклассной, если находился далеко и понимал, что не успевает вернуться к вечеру, с другой – я не могла заставить себя пойти на такое, а Мэттью – я это видела, просто меня не понимал. В конце концов, если ты изменяешь мужу в одном месте, с чего такая щепетильность в отношении собственного дома?
– Или, – он вдруг остановился, повернулся ко мне, – ты же можешь просто сказать ему.
Сказать! Мэттью и представить себе не мог, что из-за Френсиса у меня рвалось сердце, что я не могла пожертвовать одним из них ради второго, хотела сохранить их обоих, пусть взаимоотношения с первым напоминали штиль на море, а со вторым – бурлящий котел. Я, конечно, допустила оплошность, не восприняв его предложение как серьезное. Такой вариант меня решительно не устраивал. А потом наконец-то, когда мы вплотную подошли к точке кипения, необходимость в нем отпала: Жаклин, чудо, да и только, неожиданно объявила, что съезжает с квартиры.
Произошло это примерно через месяц после начала нашего романа, и Мэттью только начал выказывать признаки того, что обман ему в тягость. Для меня же пребывание с ним стало основой существования, все остальное могло катиться к черту. Находиться в его квартире, не боясь, что тебя застукают, не заметать следы своего пребывания там – вот оно, счастье. Когда он позвонил мне, чтобы сказать, что она съехала, я радовалась, как ребенок. Побежала к бельевому шкафу, достала чистые простыни, чистые наволочки, чистые полотенца, чтобы отвезти туда. О, какое же я испытывала облегчение. Мне хотелось кому-нибудь рассказать об этом, поделиться переполняющими меня чувствами, но я никому не доверяла. Без Кэрол я осталась одна-одинешенька. Конечно же, я не могла довериться сестре, и у меня не было близких подруг. Я не могла рассказать женщинам из нашего круга общения, потому что все они были замужем и рано или поздно об этом узнали бы все. Я не могла рассказать об этом коллегам по выставочному залу в Стэпни, потому что больше там не работала. Я не могла рассказать об этом единственному человеку, которому я поверяла все секреты моей жизни, – Френсису. Но главное, внезапный отъезд Жаклин позволил мне более не искать ответа на вопрос, приводить или не приводить Мэттью домой. И, положа руку на сердце, я могу утверждать, что этой подлости по отношению к своему мужу не совершила.
Когда же мы наконец оказались в нашей собственной постели (мои лучшие простыни и наволочки отгораживали нас от следов присутствия ее бывшей обитательницы), я спросила его, почему она вдруг решила съехать, и он объяснил, что перестал с ней спать после того, как мы начали встречаться. Учитывая, что их отношения уже разладились, и они очень редко занимались сексом, решение Жаклин не представлялось ему совершенно логичным.