Проведя день и больше в милых домашних играх, включая и завтрак в постели (яйца мы съели из таких милых курочки и петушка), Мэттью и я решили прогуляться. Мы миновали тихие улочки Вудлинча, перевалили через холм и, словно имели на то полное право, вошли в Бридпорт. Во вторник, аккурат во время ленча, так что на улицах нам встречались лишь редкие пешеходы. Маленький музей был закрыт, и мы как раз отходили от него, ознакомившись с расписанием работы, когда дочь фермера Хоупа сказала мне на ухо:
– Теперь он открыт только по субботам и четвергам. Нет денег на жалованье сотрудникам.
Возможно, говорила она это мне, но смотрела, и с интересом, на Мэттью.
Мэттью, как и положено вежливому джентльмену, собрался уже продолжить разговор, когда я отрезала:
– Спасибо, дорогая… – и толкнула его в спину, предлагая продолжить прогулку.
– Так вы, значит, пишете книгу? – Она, однако, не собиралась отпускать нас.
– Угу, – кивнула я, гадая, как об этом узнала эта деревенская проныра, и двинулась следом за Мэттью.
– О чем?
– О свиньях, – вырвалось у меня, уж не знаю почему.
– О, тогда вы не ошиблись адресом. Поговорите с отцом, он ответит на любые ваши вопросы…
– Благодарю, – ответила я, не оборачиваясь. Мэттью в недоумении воззрился на меня.
– Каких свиньях?
– Должно быть, ассоциация, – ответил я. – Ее отец выращивал свиней… в деревне. Мы, бывало…
Он приложил ладонь к моему рту.
– Не говори мне о прошлом. Не надо.
Так что с уединением оказалось не все просто и в сельской глубинке. Меня это сильно опечалило. О том, что всю неделю Мэттью проведет в моей постели, пришлось забыть уже во второй половине дня. Погода стояла чудесная, и нам захотелось прогуляться. Делать все то, что положено мужу и жене. Недавно мы мечтали о ночи, которую могли бы провести вместе. Теперь стремились к тому, чтобы изображать семейную пару, да только это не так просто для жены, у которой есть настоящий муж. Тем более что у мужа нет ни малейшего желания отказаться от этого статуса.
В четверг утром Мэттью пришлось пригнуться на пассажирском сиденье на выезде из Вудлинча, мы направлялись в Дорчестер, потому что дочь фермера Хоупа возилась в саду. Возможно, сооружала каменную горку. Она, без всякого сомнения, любила совать нос в чужие дела. Женщина все-таки. И не дура. Мэттью, возможно, и не тянул на Адониса, но красоты ему хватало, чтобы она могла сложить два и два и прийти к логичному выводу о сущности наших отношений. И разумеется, Мэттью подозрения дочери фермера Хоупа нисколько не беспокоили. Так что начеку приходилось держаться мне.