— А что с Перси? — спросил Гарри; третий по старшинству брат Уизли поссорился с семьей. — Он теперь разговаривает с твоими родителями?
— Нет, — ответил Рон.
— Но о нже знает, что твой папа был прав, веря в возвращение Волдеморта…
— Дамблдор говорит, что гораздо легче простить людей за то, что они неправы, чем за правоту, — сказала Гермиона. — Я слышала, как он говорил это твоей маме, Рон.
— Звучит мудро, — сказал Рон.
— Он собирается давать мне частные уроки в этом году, — сказал Гарри.
Рон подавился тостом, а Гермиона открыла от удивления рот.
— И ты молчал! — сказал Рон.
— Я только что вспомнил, — честно ответил Гарри. — Он сказал мне прошлой ночью в вашем сарае для метел.
— Чтоб мне подавиться!.. частные уроки с Дамблдором! — сказал Рон пораженно. — Интересно, почему он…
Его голос постепенно затихал. Гарри видел, как он и Гермиона поменялись в лицах. Гарри положил нож и вилку, его сердце билось гораздо быстрее, чем должно было при сидении на кровати. //коряво, я знаю. Я вообще корявая… исправляйте меня, редакторы!// Дамблдор сказал сделать это… Почему бы не сейчас? Он остановил свои глаза на вилке, которая сияла от солнечного света, и сказал:
— Я не знаю точно, почему он собирается давать мне уроки, но я думаю, это из-за пророчества.
Ни Рон, ни Гермиона не говорили. Гарри показалось, что они замерзли. Он продолжил, все еще разговаривая с вилкой:
— Вы знаете, из-за того, что пытались украть из Министерства.
— Никто не знает, что там было сказано, — быстро сказала Гермиона, — оно разбилось.
— Несмотря на то, что говорят в Пророке… — начал Рон, но Гермиона шикнула на него.
— Пророк верно говорит, — сказал Гарри, усилием заставив себя взглянуть на них: Гермиона выглядела испуганной, а Рон — пораженным. — Тот стеклянный шар был не единственной записью пророчества. Я слышал его полностью в кабинете Дамблдора, он был рядом, когда оно было сделано, так что смог мне о нем рассказать. Из него следует, — Гарри набрал побольше воздуха, — что я единственный могу прикончить Волдеморта… В конце сказано, что ни один из нас не сможет жить, пока жив другой.
Все трое смотрели друг на друга. Вдуг раздался взрыв и Гермиона скрылась за клубом черного дыма.
— Гермиона! — закричали Гарри с Роном; поднос с затраком с грохотом соскользнул на пол.
Гермиона появилась, кашляя, из дыма, сжимая телескоп и щеголяя замечательным фиолетово-черным глазом.
— Я сжала его… и он, он ударил меня!
И конечно, теперь они увидели крошечный кулак на длинной пружине, торчащий из конца телескопа.
— Не беспокойся, — сказал Рон, который изо всех сил старался не рассмеяться, — мама уберет это, она отлично лечит незначительные ушибы…