Но рассчитывать, что такое положение дел изменится в лучшую сторону, конечно, не приходится. Никакие реформы или, как выражается автор книги, контроль, тут не помогут: сущность телевидения при охлократии всегда будет одной и той же, потому что точно соответствует запросам черни. Рассчитывать можно только на себя. Читатель (иной): «Да. Знаю. Телевизор — ящик для идиотов. Но идиот — кто угодно, только не я». Гм, гм… Прочтите, дорогой читатель, эту книгу — может быть, вам станет не по себе.
Кто же будет читать эту книгу? Ясно — не те, что, кроме бешеного голода, возбуждаемого внутренней пустотой, и наслаждения от его утоления (пустота от этого становится только пуще), не ощущают ничего. И не те, что уже полностью перешли на другое питание, — у них хватило вкуса, чтобы учуять всю нестерпимую, скандальную, всемирную, торжествующую пошлость телевидения, и знаний, чтобы распознать его дикое невежество и бездарность, его безнаказанно-наглую, плебейскую лживость, — и отказаться глотать наживку, обильно предлагаемую властью, главная забота которой — управляемость масс, а уж главный рычаг управления в потребительских, охлократических обществах — безостановочное и все возрастающее потребление (как прежде таким рычагом были насилие и идеология). Скорее всего, это будут те, что, потребляя, уже ощутили некоторое внутреннее неудобство, первые симптомы отравления. Было бы совсем неплохо, если бы эта книга помогла им (раз уж сами они себе помочь не в силах) добровольно перейти на режим реанимации — и в любом случае не допустить, чтобы их дети становились не людьми, а потребителями.
Скажу еще, что книга эта открыта для всех, а отнюдь не только для антропософов (к коим принадлежит автор и не принадлежит переводчик), потому что данные и львиная доля авторских доводов, выводов и призывов происходят из мира «обыкновенной» науки и обыкновенного здравого смысла человека, не потерявшего своего человеческого достоинства.
…С Карлом надо будет серьезно поговорить — педсовет, отметив его плохую успеваемость, пришел к выводу, что этим летом в старшие классы гимназии ему просто так не пройти. Мы с ним договариваемся, что завтра он придет ко мне потолковать.
Карл спокойно выслушивает мое мнение и спрашивает, что теперь делать. Общие соображения очень скоро приводят нас к вопросу о том, в какой обстановке он дома делает уроки. Тут уж Карл признается, что уйму времени проводит перед телевизором, и притом гораздо больше, чем сам того хотел бы. «В общем, я пялюсь на ящик каждый день по два-три часа». По правде говоря, ему совсем неохота так много смотреть телевизор. Но, едва придя домой, он включает его, а после никак не может от него оторваться. Что делать?