Паника. Первородный, слепой ужас прокатился по площади перед Дворцом Правосудия неудержимой черной волной. Люди принялись визжать, кричать, разбегаться во все стороны, бросаться на асфальт.
Н’Гума поднял обрез двустволки. Разрядил оба ствола в сторону Слоэна. Казалось, выстрелила пушка. Почти половина стенда со стоящими на нем книгами исчезла, перемешав фанеру, свинец и рваную бумагу. Н’Гума не понял, попал он в Слоэна или нет
— Галина! — Н’Гума отбросил лупару. — Убей его, Галина!
Та выскочила из «бмв», размахивая «калашниковым».
Слоэн крутанулся вокруг себя в поисках укрытия. Укрыться было негде. Галина начала стрелять. Когда стреляет «калашников», кажется, что кашляет человек, страдающий туберкулезом в последней стадии. Пули прошли в миллиметре от его головы и полетели дальше, прошив стекло кабины трамвая. Его водитель был, в прямом смысле, снесен со своего кресла, забрызгав кровью боковое стекло.
Слоэн вернулся в боевую позицию и открыл огонь, стоя на колене. Две пули прошли сквозь Галину чуть выше пояса, сложив ее пополам, словно серп — одинокий колос. Рука с автоматом пошла вниз и горячий свинец стал крошить асфальт. Слоэн поднял ствол повыше, третья пуля вошла Галине в горло, и она, разбрызгивая кровь, упала лицом на асфальт.
Норман Н’Гума выскочил из-за разгромленного лотка. Увидел, что Слоэн меняет обойму «глока», выхватил пистолет из задней кобуры, выпустил в его сторону шесть пуль и бросился бежать к «бмв», за рулем которой сидел Ари Нешер. Тому в одну и ту же секунду удалось завести мотор и захлопнуть дверцу. Все кончено! Даже и думать нечего играть в такие игры с киллером калибра Дэвида Слоэна. Каким-то образом он проинтуичил… понял ситуацию. Но как ему это удалось? Как? К чему вопросы, надо сматываться скорее! Любой ценой. И к черту этих кретинов из группы огневой поддержки.
Нешер рванул с места с диким визгом шин. Добавил газу. Задние колеса задымились. Н’Гума бросился следом за скакнувшей вперед машиной.
— Нешер! Остановись, скотина! Остановись!..
Нешер прибавил газу.
Слоэн вынырнул из облака пыли и хлопьев рваной бумаги, поднятых ветром, поднял «глок» двумя руками и начал стрелять: раз, два, пять, семь выстрелов. Первая пуля вошла под лопатку негра, рвущегося изо всех сил вслед уносящейся машине. Удар бросил его вперед, он еще пытался удержаться на ногах, ему даже удалось сделать несколько шагов, после чего он рухнул на дорогу, словно тряпичная кукла.
Остальные пули разнесли заднее стекло «бмв», его осколки засыпали Нешера, пули обожгли шею, и едва не задев, прошили лобовое стекло, проделав в нем дыры размером с теннисный мячик. Нешер вжал голову в плечи и вдавил педаль газа в пол.