Статья про «Сполохи» предназначалась для городской газеты, редактор которой материалы Турбиной брал весьма охотно, в отличие от Званцевой, принимавшей от нее только то, что было непосредственно связано с распоряжениями-указаниями администрации завода.
Отзывы о новом кафе были самыми благоприятными. Да и сама Лена случайно зашла туда однажды и была приятно удивлена благородству-изысканности интерьера и неправдоподобно вежливому и быстрому обслуживанию. Об этом стоило написать. Кооперативное движение в стране только начиналось, обыватели подмечали лишь негативные его стороны — и Лене хотелось хоть чуть-чуть изменить общественное мнение. Хотелось убедить читателей, что не все кооператоры озабочены только тем, чтобы набить свои карманы, некоторые все-таки стремятся улучшить-украсить жизнь северного городка.
Оказалось, что Буланкин хорошо знает хозяев «Сполохов». Он обещал посодействовать и сказал, что в ближайшее время позвонит Лене по этому поводу.
Но Лена не стала дожидаться, когда Юрий Петрович ее отрекомендует, и отправилась в «Сполохи» сама.
Оба владельца кафе оказались на месте. Это были симпатичные молодые ребята, из бывших офицеров, сумевших, отслужив года по два, сбежать с флота. Павел и Игорь (так их звали) наперебой рассказывали с трудностях, но утверждали, что ни о чем не жалеют.
Они пытались угостить Лену всеми своими фирменными блюдами, Лена долго отнекивалась, но в конце концов согласилась что-нибудь попробовать. В результате получилось шумное застолье вчетвером: совершенно неожиданно в кафе пожаловал Юрий Петрович собственной персоной!
Пили «Амаретто», ели какие-то потрясающие салаты и мясо в горшочках. И много-много говорили. О жизни, о перестройке, о ценах. И вдруг в какой-то момент Павел сказал:
— Лена, а я ведь вас видел несколько раз на улице. Даже узнал, где вы работаете. И если бы не злая воля Буланкина, мы с вами были бы уже знакомы.
— Точно, — подтвердил Игорь. Мы ему, — он кивнул на Юрия Петровича, — как он только перешел на завод служить: познакомь да познакомь! А он нам: обойдетесь!
Этим «обойдетесь!» Лена жила целую неделю. А Буланкин всю неделю упорно ее избегал. Так ей казалось. Так было и на самом деле.
Лена несколько раз набирала его номер и, услышав знакомое: «Слушаю, Буланкин», быстро клала трубку. Потом пугалась, что он заподозрит именно ее, снова набирала номер и клала трубку в тот самый момент, когда он еще не успевал отозваться и слышал уже короткие гудки — получалось, что кто-то просто не может дозвониться из-за плохой связи.
Подходила к концу рабочая неделя. За все эти дни — ни одного звонка. За все дни — ни разу не зашел в радиоузел. За все дни — нигде не столкнулись.