— Сиави, — ответил тот и добавил: — Королевич бецимисарков.
Беньовский улыбнулся:
— Ну хорошо, ваше величество. Прощайте, но больше постарайтесь не красть фиников, — и, обняв Ваню за плечи, пошел к паланкину.
…Губернатор Дерош принял гостей в своей загородной вилле, называвшейся «Конец света». Вилла стояла сравнительно далеко от города, на берегу моря, среди черных базальтовых скал и потоков застывшей вулканической лавы. Вокруг нее не было ни деревца, ни кустика. Если бы не скалы, в тени которых она пряталась, и не постоянный пассат с моря, на черных камнях, разбросанных возле виллы, можно было бы жарить яичницу.
После пышного великолепия садов и парков Порт-Луи взор успокаивался однообразным пейзажем, диким и величественным.
Огромная вилла губернатора была обставлена с необычайной роскошью. Ваня никогда еще не видел таких больших Зеркал в бронзовых рамах, таких светильников и картин. Под стать убранству дома была и кухня губернатора. Во внутреннем дворике среди диковинной и пышной зелени под белым полотняным тентом, между четырьмя фонтанами, стоял огромный стол, ломившийся под тяжестью блюд. Над столом висели опахала из пальмовых листьев, которые от легкого ветерка медленно раскачивались из стороны в сторону. Кроме того, за спиной каждого из гостей с большими опахалами стояли негры-невольники, а целая вереница желтокожих рабов-малагасов прислуживала за столом, предупреждая малейшее желание гостей и хозяина.
Отведав страсбургских паштетов и запив блюда французской кухни первосортной мадерой и шампанским, Беньовский, Чулошников и Ваня перешли к местным деликатесам. После обжигающего риса с перцем слуги положили на тарелки плоды манго и бананы, а в конце пиршества поднесли дотоле невиданные гигантские груши — авокадо, по вкусу напоминавшие сливки с сахаром.
Дерош на первых порах показался человеком общительным и остроумным. За столом, кроме Беньовского и его спутников, сидел еще один человек — седой сухощавый старик с глазами печальными и умными. Представляя старика, Дерош назвал его аббатом Ротоном. Сначала разговор вращался вокруг экзотических красот острова, затем Беньовский сказал, что особенно сильное впечатление произвел на них большой сад, мимо которого проходил их корабль.
— Вы говорите о ботаническом саде в долине Пампльмус, — вступил в разговор старый аббат. — Его насадил мсье де Сен-Пьер, ученый, приезжавший сюда из Парижа.
Аббат замолчал, о чем-то задумавшись.
— Это был достойный человек, — сказал затем аббат. — Он по-христиански относился к нашим младшим братьям. — И Ротон выразительно взглянул на невольников-негров и малагасов, прислуживавших за столом.