— Позвонить не могли предварительно? — рявкнула я.
Улыбка слетела с его лица.
— Неужели так плохо себя чувствуете?
— Да, — проскрипела я склочным голосом. — Не просто плохо, а отвратительно, и во всем виноваты вы!
— Давайте врача вам вызову.
— При чем тут врач. Вы мне испортили отношения с любимым человеком и лишили работы!
Любимого человека я видел. Согласен, может, в чем-то и виноват, — смущенно сказал Бахвалов. — Если хотите, могу ему позвонить и поговорить с ним. Но вот с работой не понимаю. Вас что, уволили из-за сломанной ноги?
— Хуже. Я с одной работы сама уволилась, а на новое место теперь из-за ноги могут не взять.
— То есть вердикт еще не окончательный?
— Можете радоваться: почти окончательный!
— В таком случае пока подожду радоваться. Когда окончательно прогорит, тогда и поговорим. А сейчас вам самое главное поскорее выздороветь. Вот мы у вас тут наведем порядочек, и настроение сразу поднимется. Ну вы и насвинячили!
Он принялся собирать кожуру от мандаринов и яблочные огрызки на тарелку. Меня ожег стыд, и я заорала:
— Какое вам дело! Моя квартира! Хочу и свинячу!
— Да пожалуйста. Разве я против. Если бы вы еще сами от этого не раздражались…
— Не от этого я раздражаюсь! У меня клаустрофобия от сидения дома!
— Что, погулять хотите? — Он улыбнулся.
Нет уж. Спасибо. Мне в среду предстоит вынужденная прогулка в Институт травматологии. В обществе мамы и занудного зятя, которого я и в здоровом-то состоянии едва перевариваю!
И зачем я ему выкладываю свою подноготную? Однако, выкрикнув это, я почему-то почувствовала себя гораздо лучше.
— Целиком поддерживаю ваши намерения, — кивнул он. — Мама у вас просто молодец. Мне этот травмпункт тоже доверия не внушил.
— Откуда вам известно, что он не внушил доверия моей маме? — удивилась я.
— А вот такой я догадливый. Проверьте, проверьте. Лишний врачебный глаз не помешает. Ради такого даже общество занудного зятя пережить можно. А по поводу работы не мучайте себя понапрасну. Придумаем что-нибудь. Вы ведь юрист.
— Он самый, — вяло подтвердила я.
— Ну тогда, главное, ногу лечите. А сейчас… — Он причмокнул губами. — Я такой вам тортик принес. Давайте чайку попьем.
— Слушайте, Бахвалов, вы на моей кормежке не разоритесь?
— Ну во-первых, я не то чтобы очень бедный, — глаза его лукаво блеснули. — А во-вторых, сегодняшний тортик — полная халява. Наш с вами гонорар за Люську. Кстати, оцените мою порядочность в делах. Другой бы на моем месте сей торт единолично слопал.
Но я уж такой, честный. Часть времени Люську опекали вы, поэтому я притащил тортик сюда.