— Мне кажется, — сказала она, глубоко вздохнув, — что это самое красивое место на земле. — И действительно, вид холмов всегда вызывал у нее чувства радости и покоя. Она помнила, как тосковала по ним, когда училась в школе.
Оуэн презрительно усмехнулся.
— Это место — сущий ад, — сказал он, кивнув сначала в сторону завода, а потом на черневшие вдалеке терриконы. — Мы вкалываем, как рабы, Шерон, а лоботрясы-англичане, такие, как наш граф, знай получают свои денежки. Они грабят нас и наши земли, а мы вместо того, чтобы сказать им «хватит», как попки, причитаем «на все воля Божья, на все воля Божья».
Шерон почувствовала, как от горьких слов Оуэна ее охватывает озноб и сжимается сердце.
— Оуэн, прошу тебя, не надо, — тихо попросила она. — Не будем портить вечер, ладно?
Он замолчал, обнял ее за талию и, повернув к себе, поцеловал в губы долгим и крепким поцелуем. Она обвила руками его шею. У нее с Оуэном все должно получиться. У него есть хорошая, надежная работа, есть дом — пусть небольшой, но после смерти матери он остался в нем один. Его уважают. И он хорош собой. Она нарожает ему крепких детишек, и ей больше не нужно будет работать в шахте. Да, у них все сложится. И это хорошо, но только как-то чересчур расчетливо. Ей всегда хотелось стать своей среди этих людей, но неужели сейчас она пытается словчить, чтобы устроиться в этом мире поудобнее? Ведь если говорить начистоту, то она не любит Оуэна, вернее — любит, но не той любовью, о которой всегда мечтала. Ну, в таком случае она не любила и Гуина. Может быть, той, настоящей любви и вовсе не бывает?
А может, у них с Оуэном и нет никакого будущего? Сколько пройдет времени, пока граф Крэйл что-то предпримет? День? Два? Наверное, ей следовало бы предупредить Оуэна, пока не поздно, пока у него еще есть время скрыться, уехать куда-нибудь. Но ведь он не станет прятаться. Она точно знает — он не станет. И она еще крепче обняла его.
— М-м. — Он потерся о ее шею. — Может, поднимемся в горы?
Он уже не в первый раз предлагал ей пойти с ним в горы. По традиции все влюбленные гуляли на холмах, поскольку там они могли немного побыть наедине, выбравшись из тесноты крошечных, переполненных людьми домишек и узких улочек. Постепенно маршруты этих прогулок становились все более дальними и продолжительными и заводили молодых в горы, подальше от людских глаз. Шерон ходила туда однажды с Гуином — это было за неделю до их свадьбы. Именно там она потеряла невинность, а точнее сказать, отдала ее Гуину, потому что, говоря ему «да», прекрасно понимала, на что идет. Земля была холодной и твердой. Она тогда едва не задохнулась под тяжестью Гуина.