Эстелла сочувственно похлопала Кэтлин по плечу.
— Ну конечно, дорогая моя, я прекрасно тебя понимаю. Но скажи мне одно: могу ли я сообщить Оуэну, что ты согласна на брак с Синклером?
— Нет, тетя Эстелла, эта ситуация ничего не меняет в моем отношении к Гаю Синклеру. Я не выйду замуж за человека, которого не люблю. И уж конечно, никогда не стану обманывать Гая и убеждать в том, что это его ребенок.
— Но Кэтлин…
— Нет, тетя Эстелла, я никогда не выйду замуж за Гая Синклера.
— Что ж, дорогая. Я оставлю тебя, а ты хорошенько все обдумай. Не спеши с выводами. Ну в самом деле, тебе остается только одно: выйти замуж за человека, который любит тебя. Боюсь, отец ребенка не вернется к тебе, а ведь у малютки должен быть отец… И если уж ты не хочешь позаботиться о себе, подумай хотя бы о ребенке.
— Именно о нем я и думаю, — устало ответила Кэтлин. — Пожалуйста…
— Да-да, дорогая моя, я ухожу. — Эстелла, обняв племянницу, подошла к дивану и взяла свою сумочку. — Ох, чуть не забыла… — Достав из сумки пакет, она протянула его Кэтлин. — В следующие выходные твой дядя устраивает прием. Хочет развлечь своих новых партнеров, а заодно отпраздновать завершение какого-то прибыльного дела. Он пригласил в Чарлстон много гостей и просил передать приглашение и тебе. Приедешь?
— Конечно, тетя. Спасибо.
Кэтлин проводила глазами Эстеллу.
«Ведь это ребенок Эрика», — подумала она, и лицо ее осветилось улыбкой. В этот момент, несмотря на все предстоящие трудности, Кэтлин почувствовала себя счастливой.
Покинув Кингстон, она была безутешна, ибо считала, что Эрик потерян для нее навсегда. Однако теперь в ней живет частичка Эрика. Кэтлин улыбнулась еще лучезарнее, представив себе, каким будет ее ребенок. Она горячо надеялась, что у нее родится мальчик с такими же густыми темными волосами и теплыми, смеющимися глазами, как и у его отца.
Долго еще сидела Кэтлин, блаженно улыбаясь. Только когда совсем стемнело, она поднялась, зажгла лампы и решила обдумать практическую сторону вопроса. Убежденная в том, что никто не заставит ее изменить отношение к Гаю Синклеру, Кэтлин решила каким-то образом перехитрить дядю. Ведь если он и раньше настаивал, чтобы она вышла за Синклера, то теперь, узнав о ее положении, займет еще более твердую позицию.
За ужином Кэтлин была задумчива и молчалива, и слуги так и не поняли, почему на лице хозяйки блуждает печальная и светлая улыбка. Кэтлин улыбалась и в последующие дни, но взгляд ее выражал сосредоточенную решимость. Со стороны казалось, что она ломает голову над серьезной проблемой, поглощающей все ее внимание и мысли. Однако через неделю слуги заметили перемены в поведении хозяйки. Она держалась так, словно с плеч ее свалилась тяжесть и все проблемы были наконец разрешены. Только с ее прекрасного лица по-прежнему не сходила печальная и светлая улыбка…