Решив смотреть на вещи философски, Кэтлин сказала себе, что Эрик для нее не потерян, напротив, теперь он останется с ней навсегда. И хотя ей больше не суждено увидеть его, пустоту заполнит их сын.
И снова на лице Кэтлин появилась светлая, печальная улыбка.
К тому времени как Кэтлин закончила свой туалет, внизу праздник был уже в полном разгаре. Небольшой оркестрик играл на возвышении в конце огромного зала, сверкающего огнями. В четырех мраморных каминах потрескивали дрова. Прекрасная резьба по дереву украшала верхнюю часть стен — недаром этот дом считался одним из самых роскошных в Чарлстоне. Кэтлин удивляло, что дядя, скаредно контролировавший семейные расходы, не жалел средств на роскошное убранство своего дома. Тут уж он не скупился. Конечно, Оуэн мог позволить себе это. Он занимался весьма выгодным делом, связанным с морскими перевозками, и, как слышала Кэтлин, вкладывал деньги в Карибы и во многие северные колонии. Его деловые интересы простирались далеко и были разнообразны. Поэтому Кэтлин не удивлялась тому, что дядя получал удовольствие, устраивая роскошные приемы.
Прислушиваясь к музыке, Кэтлин прошла через арку и миновала две колонны у входа в зал. Виноградные листья и искусно вырезанные цветы, инкрустированные золотом, увивали подножия мраморных колонн. Кэтлин сосредоточенно размышляла о том, где сейчас Гай Синклер. Не сомневаясь, что Оуэн пригласил его, она хотела избежать встречи с ним. Зная, где он, Кэтлин могла бы держаться от него подальше. В таком огромном зале и при таком стечении гостей это не составило бы особого труда. Когда музыка стихла и танцующие пары освободили центр зала, Кэтлин увидела, что в самом его конце Синклер беседует с Оуэном.
— Кэтлин, как ты прекрасно выглядишь! — воскликнула Эстелла, заметив племянницу. Сама Эстелла уже начинала стареть, но все еще была весьма привлекательна. Сейчас на щеках ее играл румянец, а глаза радостно сияли. Ее очень красило темно-бордовое бархатное платье с небольшим декольте.
Ярко-зеленое атласное платье Кэтлин так облегало ее стройную фигуру, что взоры всех мужчин обратились на нее.
Вскоре один из кавалеров пригласил ее на танец, после чего Кэтлин уже ни на минуту не оставляли в покое. Непрерывно протанцевав более часа, она, несмотря на усталость, не отказывала ни одному из джентльменов. Из центра зала ей было очень удобно следить за Гаем Синклером. И несколько раз Кэтлин принимала приглашения лишь для того, чтобы увести своего партнера подальше от приближающегося к ней Гая.
Наконец после одной кадрили Кэтлин отклонила настойчивое приглашение кавалера. У нее кружилась голова, и она опасалась потерять сознание. Получив отказ, удрученный джентльмен удалился, но не успела Кэтлин добраться до стула, как кто-то коснулся ее плеча. Обернувшись, она увидела Руфь Эллу Махаон, одну из самых назойливых женщин в городе. Однако сейчас та появилась весьма кстати: ухватившись за нее, Кэтлин устояла на ногах. Мадам Махаон повела ее куда-то, протискиваясь через толпу гостей и непрерывно болтая. Вдова Махаон имела особую склонность к сплетням. Если кто-то хотел узнать пикантную новость, стоило лишь намекнуть этой женщине, и уже вскоре она выкладывала все известные ей подробности. Зная все о прибывших в город людях, мадам Махаон обожала делиться сведениями о них с местным обществом.