Его губы прекратили ее протесты. Она онемела от удивления. Самое удивительное заключалось в том, что ему удалось сделать свой поцелуй мучительно интимным, и все-таки нельзя было сказать, что он принуждал ее. Если бы она достаточно решительно оттолкнула его, он отпустил бы ее. Тогда почему она не сопротивляется? Почему вместо этого ее руки обнимают его шею так, как будто этот момент, этот мужчина, эти ответные движения ее губ только и имеют значение?
Она не доверяла мужчинам, которые говорят одно, а делают другое. Он не говорил ей ласковых слов, и все же она не только позволила ему так вольно обращаться с собой, но и сама участвовала в этом, ей нравилось это и хотелось этого…
Она запустила пальцы в густые волосы на его затылке, крепче прижала к себе его голову, глубже впилась губами в его рот, жадно и страстно целуя его. Она ощущала невыразимое удовольствие, действуя в едином ритме, увеличивая и углубляя блаженство.
Он поднял руки, взял ее за подбородок и отвел ее голову в сторону. Открыв глаза, она увидела, как поднялись тяжелые веки его глаз, в глубине которых мелькнуло какое-то непонятное выражение. Он так глубоко задел ее чувства, что она с трудом соображала. В его глазах было… сожа-ле-ние? Озабоченность? Отказ?
Она должна сделать что-то. Оттолкнуть его? Потребовать объяснения?
Она уже собиралась потребовать объяснения, когда вдруг услышала позади себя хихиканье.
Джейн встрепенулась, но Чарльз не выпустил ее из своих объятий.
– Входите, леди! – радушно сказал он.
Джейн вновь попыталась вырваться, но он удержал ее около себя.
Мэри Конрад ворвалась в комнату с энтузиазмом матери новобрачной.
– Я должна заявить, мистер Олден, вы были правы. Разве это не чудесно, Нора?
Нора, младшая из двух вдовушек, обладавшая всеми чертами романтичной женщины, бросила на Джейн укоризненный взгляд:
– Джейн Мартин, почему вы нам ничего не сказали? Это очаровательно! Сначала мы не поверили мистеру Олдену, но мы знаем, что вы слишком щепетильны, чтобы взять Тома и уехать с каким-то мужчиной, если это не так серьезно. Мэри и я польщены, что мы первыми об этом узнали.
Джейн почувствовала раздражение от того затруднительного положения, в которое ее поставил Чарльз. Она посмотрела на него взглядом, достаточно долгим для того, чтобы он понял, что серьезно поговорит с ним, когда они вновь останутся с ним наедине. В настоящий момент было важнее рассеять выводы ее соседей, какими бы они ни были.
Она снова попыталась оттолкнуть его, но он крепко держал ее.
– Что вы сказали им? – шепотом спросила она, обещая себе, что больше никогда не позволит ему так вести себя. Впрочем, нельзя винить только мужчину за их сближение – ведь она тоже не была пассивной.