– Я чувствую только то, что хочу тебя, – запинаясь, призналась Констанс. – Я хочу ласкать тебя, смотреть на тебя, хочу чувствовать тебя всем телом, хочу быть с тобой, моя грудь ждет твои руки и твои губы… И еще я чувствую, что люблю тебя.
Мэтт стал жадно целовать ее, и истосковавшаяся по его ласкам Констанс отвечала не менее пылко. Он старался действовать осторожно и терпеливо, но его самообладание слабело под натиском ее страсти, от нежных прикосновений ее рук, ее губ.
Достигнув пика наслаждения, она вскрикнула и еще крепче прижалась к Мэтту.
– Я люблю тебя… Я так люблю тебя, – простонал он.
Констанс поцеловала его и прошептала:
– Я тоже тебя люблю.
В объятиях Мэтта, она наконец нашла истину. А истина эта заключалась в том, что она чувствует, видит, знает: Мэтт любит ее.
Он был прав, я вела себя как трусиха.
Боялась любить и быть любимой. Но теперь все будет по-другому.
– Ты уверена, что с тобой все в порядке? – осторожно спросил Мэтт, обнимая ее. – Эта комната… твои воспоминания…
– Все плохие воспоминания ушли. Теперь, когда я буду думать об этой комнате, я буду вспоминать только то, как мы… как ты любил меня здесь.
– Тогда, наверное, хорошо бы повторить еще раз, чтобы точно потом не забыть? – шутливо предложил Мэтт.
Констанс покраснела от удовольствия.
– Еще раз… А ты уверен, что тебе хватит… сил? – поддразнила она.
– Да, у меня хватит сил! – рассмеялся Мэтт. – Точно, хватит!
– Когда я вырасту большая, тоже выйду замуж. За такого, как Мэтт.
Брайани презрительно посмотрела сверху вниз на младшую сестру.
– Ты не можешь знать, за кого ты выйдешь замуж, – нравоучительно заметила она добавила: – Может, ты вообще ни за кого не выйдешь.
– Нет, выйду! – возмутилась Салли. – И у меня будет такое же платье, как у Констанс.
Обе девочки посмотрели на свою тетушку, которая стояла рядом с женихом.
Мэтт и Констанс были поглощены друг другом и, казалось, совсем не замечали, что не одни, а в окружении родственников и друзей.
– Ты счастлива? – тихо спросил Мэтт, целуя Констанс. – Больше никаких мрачных воспоминаний?
– Только одно, – честно ответила Констанс.
На лице Мэтта отразилось беспокойство.
– Констанс, я…
– Почему та женщина, которая, как ты говорил, работает в лондонском отделении фирмы, так долго оставалась у тебя в коттедже в тот день, когда я следила за тобой? Ведь ей нужно было только передать тебе бумаги? – с наигранной серьезностью осведомилась Констанс.
Мэтт, поняв, что она, шутит, улыбнулся.
– Ревнуешь?
– Нет, разумеется. Если ты помнишь, во время нашей первой встречи я приняла тебя за бабника, который гоняется за каждой юбкой.