— Что вы хотели сделать? — спросил Рауль. — Ворваться к королю и обнажить спину?
Она приготовилась ответить, но осеклась и пристально взглянула на него.
— Что значит: «хотела»?
Если б Джеанна была мужчиной, Раулю пришлось бы сейчас защищать свою жизнь.
— Я не стану содействовать побегу, Джеанна. Поверьте, это не расположит к вам короля. Но я передам ему все, что вы скажете.
Джеанну обезоружили, но в ее глазах вспыхивал и гас опасный огонек. Мгновение спустя она обдумала его предложение и согласилась, пусть и очень неохотно. Вероятно, именно нежелание признать его правоту заставило ее отвернуться к стене с распятием.
Да, она поистине редкостная женщина.
И, слава богу. Будь таких, как она, чуть больше, мир пошатнулся бы и пал.
— Вы понимаете, как тяжко мне все это?
Рауль вспомнил, как сочувствовал Джеанне, которой пришлось бы стоять в стороне и смотреть на поединок мужа с Лоуиком. Быть может, именно поставив себя на ее место, он начал понимать эту женщину. Он и сам извелся бы, ожидая в бездействии, пока его судьбу и судьбу тех, кого он любит, решат другие. Но не знал, смог бы смиренно сносить порку за поркой ради даже самых близких людей.
Он был бойцом, а не мучеником, и сердцем чувствовал что такова и Джеанна.
— Кажется, я понял, — тихо промолвил он. — Но если вы и впрямь хотите помочь Галерану, оставайтесь здесь, как бы тяжело ни пришлось. — Боже правый, да он читал ей проповедь! — Гром и молния, но это значит, вам придется выдержать еще одну порку!
Джеанна повернулась, взглянула на него.
— Неважно, — спокойно сказала она, и Рауль с изумлением увидел, что она не лжет. — Главное, чтобы король отдал Донату нам, а не Раймонду. И чтобы Галерану не пришлось драться с Раймондом. Ради этого я готова на все.
Рауль удивленно поднял брови.
— Вы не верите, что Галеран одержит верх? Даже если он, по-вашему, слабее, неужели господь допустит, чтобы победил неправый?
— У господа много других важных дел, — резко отвечала Джеанна, — но я как раз уверена, что у Галерана шансов больше. Я видела, как он дрался с вами.
— И что же?
— То, что Раймонд не заслуживает смерти.
Земная твердь под ногами Рауля превратилась в зыбучий песок.
— Вы хотите сказать, что тревожитесь о нем?
— Да. — Она встретила его гнев без малейшего трепета и даже с раздражением. — Рауль, я люблю Галерана больше самой жизни! Но не могу допустить, чтобы ради моего удобства пострадал невиновный.
— Невиновный?!
— А в чем он виноват, бедный парень? Он любил меня. Несчастный глупец, он любит меня до сих пор. Разумеется, к Хейвуду у него не меньше нежных чувств, чем ко мне, и все равно это любовь. Он надеялся на гибель Галерана в походе. Конечно, это недостойно христианина, но вряд ли подобное прегрешение должно караться смертью…