– Добрый день, – ответила она с ужасающим акцентом.
– Ты говоришь по-английски, – одобрительно сказал он.
Тот же самый голос, с трепетом подумала Мадлен. И все же она была разочарована. Она представляла себе волшебного принца более романтичным. В воображении она все больше склонялась к завораживающей мысли, что это, возможно, потенциальный искатель ее руки. В конце концов, ходили слухи, что Джудит и Агату выдадут за знатных англичан, чтобы завоевать их преданность. И вот теперь он здесь, перед ней, крестьянин в отрепьях. Они смотрели друг на друга, не зная, что сказать.
– Я очень плохо говорю по-английски, – сказала она запинаясь.
Он подошел ближе.
– Тогда удачно, что я чуть лучше говорю по-французски.
Его французский был грубым крестьянским говором, но беглым. Мадлен с содроганием поняла, что обнаружила свою национальность, а ведь она даже не была уверена, что он и был ее волшебным принцем. Его грязные волосы были совсем темными, а кожа была не золотистой, а словно закопченной. Его улыбка стала казаться ей волчьим оскалом. Она попятилась назад…
– Не бойся, – сказал он. – Как тебя зовут?
Мадлен думала убежать, но что-то удерживало ее. Однако она понимала: очень опасно рассказать ему, что она Мадлен де Л'От-Виронь.
– Дороти, – сказала она.
– Не убегай, Дороти, я не причиню тебе вреда.
Мадлен расслабилась под влиянием того же самого успокаивающего голоса. Это был он. И было еще что-то ободряющее. Что-то в его улыбке… Она поняла: это его зубы. Они были ровными и белыми. Непохоже, что принадлежали оборванному крестьянину.
Девушка улыбнулась. Это была маска. Это действительно был ее волшебный принц, без сомнения, английский дворянин, путешествующий инкогнито. Как только она сформулировала эту мысль, стало до удивления просто разглядеть под грязью и отрепьями красивое лицо, мощное тело и золотистые волосы. Она обнаружила, что у него потрясающие зеленые глаза.
– Я Эдвальд, – сказал он.
Мадлен знала, что это ложь, но поняла его.
– Как случилось, что ты знаешь французский? – Она произносила каждое слово отчетливо и раздельно.
– Я бывал во Франции.
Это свидетельствовало о его высоком происхождении. Возможно, он один из сыновей Гарольда, пытавшихся отомстить за отца. Но в этом случае его французский должен быть более утонченным.
Он снова заговорил:
– У тебя вошло в привычку одной бродить по лесам, Дороти?
Мадлен оглянулась и осмотрела берег вниз по течению. Настоящую Дороти едва можно было разглядеть, а охранник и вовсе не был виден.
– Здесь поблизости мои друзья. – Это было предостережение.