– Кто это был?
«Это, должно быть, мадам Селия, – говорил он себе, – должно быть, она».
– Это была племянница дьявола, господин.
Эмери не мог этому поверить.
– Каштановые волосы, карие глаза? – с сомнением спросил он, молясь, чтобы женщина ответила «нет».
Она кивнула. Он похолодел. Что же это за женщина, если могла так поступить? Ведь она знала, что эти люди невиновны.
Он задумался, не имела ли сцена насилия, которую он наблюдал, совсем другой смысл. Возможно, девушка развлекается, раздразнивая мужчин. В лице Одо де Пуисси она в конце концов напоролась на человека, лишенного благородства, и чуть было не поплатилась за это. Эмери почувствовал даже слабую симпатию к Одо.
– Ты уверена, что это была леди Мадлен? – снова спросил он.
– Ясно как день, – ответила женщина.
– И она просила, чтобы людей выпороли кнутом?
– Будьте уверены в этом.
Надежда покинула его. Девушка оказалась лживой, похотливой, вероломной и жестокой. Мысль о том, что его тянуло к такой твари, вызывала в нем отвращение.
– Она заплатит за это, – обещал он стоявшим перед ним людям.
Глаза женщины прояснились.
– Хвала Золотому Оленю! – Это было подобно ушату холодной воды. Женщина коснулась татуировки на его правой руке, словно это была священная реликвия.
– Мы так называем вас, господин.
Эмери взглянул вниз. Могучий олень, изображенный в прыжке на его правой руке от локтя до пальцев, был нарисован так витиевато и условно, что многие не могли распознать животное, но, видимо, не все. Выполненный в красных, коричневых и желтых тонах, он вполне мог быть назван «золотым». Но это новое имя было для него катастрофой. Как мог кто-нибудь увидеть эти знаки? Он тщательно скрывал их под грязью или повязкой, но теперь они ясно видны. Был ли рисунок виден, когда он находился в рабстве у д'Уалле? Или при других обстоятельствах? Сколько человек в Баддерсли помнили знаки, нанесенные на кожу Эмери де Гайяра много лет назад? Очень мало, но и одного достаточно, если бы тот замыслил предательство. Альдреда, безусловно, помнила.
– Вы не должны называть меня так, – сказал он остальным крестьянам. – Иначе нормандцы очень скоро найдут меня.
– Да, господин, – ответили они.
Эмери встретился взглядом с Гиртом и увидел в его глазах те же сомнения. Они постараются сдержать слово, но им очень нужен мифический герой-предводитель, а он вполне подошел на эту роль.
А дальше будет еще хуже. Любое известие об английском сопротивлении будет связано с Золотым Оленем. Убийство четырех нормандцев было только первым шагом. Золотой Олень окажется исполином, восьми футов ростом, вооруженным огненным топором. Он будет вырывать деревья с корнем и швырять их в своих врагов. Вся страна всколыхнется под влиянием мифа. И стоит только одному-единственному нормандцу рассмотреть рисунок на его коже, как все будет ясно.