Для осуществления всего этого замысла как нельзя кстати было подсобное помещение под сценой. Его еще не успели толком отремонтировать и приспособить под театральные нужды. Наверх оттуда вели две лестницы: одна, более или менее приличная и прочная, выходила прямо на сцену. Другая, длинная, шаткая времянка выводила в коридор к хористам. Именно через этот коридор Лариса должна была перед финалом спуститься под сцену и там, в мешке, ждать, когда Артем со сцены на глазах у всего зала спустится к ней по другой лестнице.
Получалось довольно неожиданно и оригинально. Правда, там, внизу, под сценой, царили страшный беспорядок и грязь, и Лариса дважды чуть не грохнулась, зацепившись подолом юбки о торчащий из пола прут арматуры, но Лепехова это не остановило.
– Ничего, – успокоил он Ларису. – Потихонечку. Внимательно гляди под ноги, и ничего не случится.
Зато Артема, появляющегося из подвального люка с мешком за спиной, труппа неизменно встречала овациями и одобрительными криками.
Сейчас, стоя в духоте за кулисами, утомленная пением, Лариса раздумывала: пойти ли ей на время в свою гримерную, или сразу спуститься вниз и там, в холодке, подождать Артема.
Спектакль почти что кончился, скоро она сможет остаться с Глебом наедине.
Лариса решила спуститься. Разговаривать с Артемом и Милой больше не хотелось, тащиться по коридору в гримерку было лень.
– Я пошла, пожалуй, – она сделала шаг по направлению к двери.
– Рано еще, – удивилась Мила. – Чего там торчать? Постой с нами.
– Нет, пойду, – Лариса взялась за ручку. – До скорого!
– Не скучай, – кивнул ей Артем.
Лариса ушла. Мила, для которой спектакль уже закончился, продолжала стоять рядом с Артемом, вслушиваясь в мрачные звуки оркестровой музыки, доносящейся со сцены.
– Сейчас отпоете, и будем гулять до утра, – мечтательно проговорила она, пристраиваясь на единственном стуле, стоящем за кулисами. – Ты останешься?
– Не знаю, – Артем пожал плечами.
– Оставайся. Напьемся в стельку, авось вспомнишь то, что хотел, свое дежа вю.
Он промолчал, преувеличенно внимательно разглядывая крошечную дырку в занавесе.
– Между прочим, – сказала Мила, – у меня, если хочешь знать, так тоже бывает. Например, даже сегодня, когда ты пел. Ощущение такое, что это все уже когда-то было… – она помолчала и прибавила с усмешкой: – Может быть, в другой жизни?
– Может быть, – точно эхо, повторил Артем. Внезапно он почувствовал, как перехватило горло.
Было! Это точно было! Мила правильно говорит: было в другой жизни! Кажется, он вспомнил!
– Ты куда? – Мила удивленно уставилась на рванувшего к двери Артема. – Что случилось?