Он твердо смотрел на нее пронизывающим взглядом, и она видела, как обиду, потрясение, недоверие на его красивом лице сменило выражение гнева.
– Я не верю своим ушам! – воскликнул он, сверкая глазами. – Я люблю тебя, Пола, и хотя ты сейчас не желаешь смотреть правде в глаза, ты любишь меня. Я знаю. У нас столько общего – и в прошлом, и в настоящем. Наша близость зародилась давно, переросла из детской привязанности в зрелую, страстную любовь взрослых людей, мы полностью подходим друг другу во всем. Да, я понимаю твое нынешнее отношение к сексу из-за того, что случилось, когда мы в последний раз занимались любовью, но память о катастрофе в конце концов неизбежно ослабнет. Другой исход просто неестественен.
Пола отрицательно покачала головой, не ответив ни слова и беспомощно сжав лежащие на коленях руки.
– Ты винишь себя! – закричал он, потеряв терпение. – Теперь я лучше тебя понял. Ты в самом деле испытываешь чувство вины и ты наказываешь себя! И меня тоже! Ты совершаешь ошибку, Пола. Роковую ошибку. Ты ни в чем не виновата. Лавина – проявление Божьей воли. Не ты послужила ей причиной. А теперь тебе кажется, что, изнуряя и мучая себя, ты заслужишь прощение! Ведь верно? – Не дожидаясь ответа, он продолжал: – Что бы ты ни делала, их не вернешь. Пойми и смирись. Пойми – жизнь для живых. Ты имеешь право на счастье. И я тоже. Мы имеем право на счастье – вдвоем. Тебе нужен муж, тебе нужен я, а Лорну и Тессе нужен отец. Я люблю твоих близнецов. Я хочу стать им любящим отцом, заботливым мужем тебе Ты не можешь оставаться одинокой до конца дней своих. Это преступление по отношению к себе.
Он замолчал, чтобы перевести дух. Пола мягко прикоснулась к его руке.
– Пожалуйста, Шейн, не расстраивайся так!
– Не расстраивайся? Ты что, смеешься? Ты заявляешь, что мы должны расстаться… судя по всему, навсегда, и находишь такое слово: расстраиваться. Господи! Да я раздавлен, неужели ты не видишь? Ты вся моя жизнь. Если я потеряю тебя, у меня не останется ничего.
– Шейн, – начала она, снова протягивая к нему руку.
Он оттолкнул ее ладонь и вскочил на ноги.
– Я не могу продолжать этот нелепый разговор. Я ухожу. Уберусь подальше отсюда. Не знаю, удастся ли мне когда-нибудь вновь обрести покой, но какое тебе до этого дело, ведь так? Я должен сам решать свои проблемы. – Он отошел от Полы и посмотрел на нее с каким-то странным выражением лица. – Прощай, Пола, – произнес он дрожащим голосом, и когда он отворачивался, она увидела в его черных глазах слезы.
Шейн кинулся бежать вверх по ступеням, ведущим к террасе. Поле захотелось побежать за ним, но она остановила себя. Зачем? Она вела себя жестоко по отношению к нему, но, по крайней мере, сказала ему правду, и, возможно, когда-нибудь он поймет ее. Пола надеялась, что настанет день, и ему откроется, что она вернула ему свободу, поскольку не могла больше мучить его, маня неосуществимым будущим. Нет никакого будущего.