– Ну и смейся себе на здоровье! – холодно ответила она. – А вот мне никогда не смогут надоесть новые приключения!
Дейн задержал на жене полный обожания взгляд.
– Знаю.
Значит, милорд решил не отпускать от себя миледи во время путешествия. И этот вчерашний обед в комнате, который унесли остывшим и нетронутым…
Да, все складывалось наилучшим образом. Эти нежности кончатся тем, что миледи полностью приберет милорда к своим очаровательным белым ручкам.
Мимо прокатила вторая карета. Знакомые липа… Наблюдатель уже успел изучить весь штат прислуги. Экономка, дворецкий, камеристка, камердинер… А с ними какой-то новый человек – светловолосый парень с высоким белым лбом. На блюдателю показалось, что на долю секунды водянисто-голубые глаза незнакомца встретились с ним взглядом, после чего юноша отвернулся.
Так-так-так… А он-то боялся, что парень сгинул с концами!
В свое время камердинер юного лорда Уолтера сослужил им отличную службу. Теперь этот проныра снова ухитрился пристроиться на весьма полезное для них местечко.
Наблюдателю понравилось такое стечение обстоятельств. Сначала его мишенью был лорд Уолтер Челтнем, теперь он метил в самого лорда Гринли.
Лорд Уолтер вскоре сделался бы графом Челтнемом. Не в пример своему нелюдимому отцу, не умевшему и двух слов связать, он был малым сметливым и деятельным, мог бы стать по-настоящему влиятельнымлицом в палате лордов. Конечно, не без должной протекции.
Однако лорд Уолтер не попался на финансовую удочку. Его помолвка спасла бы Челтнем от разорения, но наблюдатель привлек к делу Уоллингфорда с его шайкой, велев им подбить Уолтера на какую-нибудь непристойность. Потом он осторожно пригрозил бы ему разоблачением. И глядишь, юный лорд перестал бы корчить из себя праведника. Но это не помогло.
Да, лорд Уолтер очень плохо кончил.
Не важно. Лорд Гринли был следующим по списку.
К тому времени как вереница экипажей достигла северной границы Бедфордшира, Оливия уже умирала со скуки. Ближе к Ноттингемширу ей стало казаться, что она скоро сойдет с ума. Дейн растянулся на противоположном сиденье и спал беспробудным сном.
На улице было сумрачно и холодно, а дороге не было видно конца. И если не считать тех коротких живительных минут, когда на пути им попадались города и села, пейзаж за окном представлял собой унылую череду полей, живых изгородей да каменных стен.
Как-то дорога свернула в маленький лесок, устланный ярким ковром из оранжевых и золотистых листьев. Вот, впрочем, и вся отрада. Оливия поймала в окно один дрожащий листок и теперь вертела его в руках, глядя на спяшего Дейна.