Миссис Блайд прищурилась:
– А, понимаю. А я-то гадала, почему она пришла именно ко мне. – Она нетерпеливо фыркнула. – Гринли не решилась сама мне об этом сказать, так?
Человек сочувственно кивнул:
– Она еще не обвыклась с новым положением в обществе.
– Ох уж эти нежные барышни! – Миссис Блайд покачала головой. – Стало быть, она желает, чтобы я устроила такой вечер?
– Именно. Она хочет, чтобы слава о ней как о хозяйке разнеслась по всему Лондону.
Миссис Блайд скрестила руки на груди.
– Передайте ей, что у меня припасен отменный номер. В конце концов, это моя работа.
Человек поклонился:
– Совершенно верно, мадам. Номер и впрямь будет отменный.
Ни в карете по пути домой, ни за чаем, ни в суматохе, которую подняла прислуга, готовясь к послезавтрашнему отъезду, – нигде Оливия не могла думать о чем-то еще, кроме совета миссис Блайд.
Миссис Хафф вихрем носилась по дому, раздавая распоряжения направо и налево. Она даже послала прислуге Керколл-Холла указания с нарочным.
По всей видимости, домом в Шотландии не пользовались года два. Разумеется, при Керколл-Холле постоянно жили слуги, которые присматривали за хозяйством, но миссис Хафф полагала, что никто, кроме нее, не справится с приготовлениями к приему стольких гостей.
Поскольку экономка все предложения леди Гринли принимала в штыки, Оливия предоставила ей заниматься своими обязанностями, а сама побрела в комнату, которую уже привыкла считать своим «будуаром». То была маленькая гостиная, оформленная в более ярких красках, нежели остальные комнаты, где все было выдержано в чрезвычайно элегантных пастельных тонах.
В дверь дважды постучали, и в гостиную вошел дворецкий.
– Вам пакет, миледи, от некоей миссис Б. – Вздрогнув, Оливия отвернулась от дворецкого, чтобы тот не увидел, как краска бросилась ей в лицо.
– Да-да, спасибо, Кинсуорт. – Боже мой, неужели этот тонкий испуганный писк – ее голос? Откашлявшись, она постаралась скрыть свое волнение. – Изволь отнести его в мою комнату.
Она заставила себя выждать время, даже попыталась обсудить меню с поварихой, миссис Арнольд. Вернее, Оливия молча слушала, пока миссис Арнольд в самых недвусмысленных выражениях излагала ей, что леди Гринли будет есть следующие несколько дней. Оливия молча кивнула в знак согласия. По-видимому, в этом и заключалась ее роль в этом доме – кивать в знак согласия на все желания слуг. Улизнув наверх якобы для того, чтобы переодеться к обеду, девушка поскорее хотела прочитать письмо.
На ночном столике в спальне лежал бумажный сверток размером с небольшой саквояж. Оливия поискала глазами Петти, но камеристки поблизости не было. Скорее всего та и не появится. Всякий раз, как только Оливия ее зовет, проходит несколько тягостных минут, прежде чем девица появляется на зов. Удостоверившись, что никто не нарушит ее уединения, Оливия сорвала с подарка бумажную обертку.