– Ведь я вовсе не обязан давать согласие! – напряженно проговорил Винсен. – Мы прекрасно проживем и здесь. Магали для меня важнее. Да и детям в Провансе будет лучше, чем в Париже…
Он говорил это искренне, но Ален только отвел глаза.
– Хочешь всю жизнь сидеть судьей в Авиньоне? Объявишь войну отцу? А виновата будет Магали?
– Но я не хочу, чтобы ей было плохо. Так что пусть сама взвесит «за» и «против».
– Ты прекрасно знаешь, что она на это не способна.
– И что тогда делать?
Винсен в сердцах стукнул по этажерке и, повернувшись к Алену, посмотрел ему в глаза.
– Думаешь, я трус? Думаешь, я непоследователен? Надо послать папу к черту, снять домик в долине и вести уединенную жизнь?
– Нет…
Они посмотрели друг на друга, Винсен отвел глаза и вздохнул. Ален был его лучшим другом, и Винсен мог задать вопрос, который мучил его.
– Ты думаешь, что я зря на ней женился? – спросил он. – Ведь я не могу сделать ее счастливой…
Это был горький вывод для человека, не привыкшего терпеть неудачи. И в лицее, и в университете Винсен изо всех сил стремился быть первым. У него не было таких способностей, как у Даниэля, но все компенсировалось его волевыми качествами и усердным трудом. Если он ставил цель, то с упорством и настойчивостью достигал ее. Его мягкость и утонченность очень нравились Кларе, но Винсен становился жестким, когда шел к намеченной цели. Женившись на Магали, Винсен упрямо пошел против воли отца и всей семьи; он был уверен, что здесь, как и во всем остальном, справится со всеми трудностями. Но сейчас начинал в этом сомневаться.
– Ну, и что же мне делать? Я готов…
В его голосе зазвучали отстраненные интонации Шарля, и Ален только пожал плечами.
– Мне нечего тебе посоветовать. Уж я-то последний, кого надо спрашивать про женщин.
Винсен улыбнулся, и жесткость Шарля исчезла.
– О себе тоже подумай, – сказал Ален и вышел из библиотеки.
Блондинка за соседним столиком настойчиво строила Шарлю глазки, кокетливо потягивая лимонад с мятным сиропом. Шарль раздраженно листал газету. Ему льстило, что он еще может понравиться молодой красивой женщине, но он не собирался с ней заговаривать. Газета его ничуть не занимала: он зашел в кафе «Две мартышки», чтобы посидеть в одиночестве и подумать. Несколько дней назад Винсен поспешно вернулся в Валлонг, не приняв твердого решения. Неужели эта простолюдинка Магали будет чинить препятствия?
Сделав несколько глотков чая, Шарль достал портсигар. Стоило ему вынуть из кармана зажигалку, как блондинка поднялась со своего места и с зазывной улыбкой попросила прикурить. Он мельком взглянул на нее и заметил, как выразительно она смотрит на него поверх пламени. Нет, его не прельстит какая-то двадцатипятилетняя девчонка. Бет сейчас бы тоже исполнилось двадцать пять. Эта мысль неприятно кольнула его.