— Именно здесь можно постучаться в дверь небес, — сказал Алабама, поняв ее чувства.
Пэт спешила, забыв даже про стертые ноги.. Она достала свой рюкзачок, где хранилось самое необходимое, на ее взгляд, для нормального существования. Вынула «Лейку» и восьмидесятипятимиллиметровыи телеобъектив и прикрутила его к фотоаппарату. Глаза привычно оглядели небосвод, прикидывая выдержку. Она не глядя зарядила аппарат и на вскидку сделала три снимка.
— Тебе нужна широкоугольная камера, а не «Лейка». Ты делаешь цветные фотографии, а не что-либо! И для этого надо брать «Кодаком» и возможно, применить красный фильтр, чтобы не было теней. Сейчас солнце у нас над головой. Такое освещение не годится для съемки фотопейзажа. И тебе надо объектив шире, чем восемьдесят пять миллиметров. Примерно в половину больше.
Алабама наклонился со своего седла к девушке. Она его расстроила. Она делала все, как обычно, и совсем не продумывала свои действия. Он ничего и никому больше не будет рассказывать об искусстве фотографии. Пэт обернулась, мгновенно нашла в видеоискателе его недовольное, рассерженное лицо и на фоне монументальных гор в солнечном блеске закрепила навечно его изображение. Щелчок затвора подтвердил это историческое событие.
— А вот это и будет то самое искусство фотографии, — поддразнила его Пэт, широко улыбаясь, что смогла застать нужный момент в нужном месте.
— О-о-о! — только и произнес Алабама.
Ему следовало бы предусмотреть такой оборот. Но этот чертенок его провел. Настроение Алабамы заметно улучшилось, похоже, что из нее выйдет толк. Он убедился, она может мгновенно собраться и сделать нужный снимок. За много лет своей работы он еще ни разу не видел такого проявления реакции и мастерства в одном человеке. Она прекрасно пользовалась фактором неожиданности. Более того, эта девчушка видела предмет для фотографирования и могла определить нужный момент для съемки. Она могла правильно составить композицию, могла правильно ее разделить, могла и прекрасно отпечатать. Да, у нее определенно был талант. Он правильно сделал, что пригласил ее в Малибу и сейчас об этом нисколько не жалел. Фотографии, которые она сделала, пока была его гостьей, лишь подтвердили правильность его решения. Только дважды он засомневался в ней, но уже во второй раз она элементарно утерла ему нос, походя сбив с него немного спеси. Фотография «садового гнома», как он называл про себя тот снимок, должна была получиться великолепно.
Пэт повторила то, что сделал знаменитый канадский фотограф Карш Черчиль. Тот специально разозлил известного государственного деятеля и снял его в припадке ярости. Фотографии стали классикой.