– Что? Что ты имеешь в виду? – Я тяну время.
Майкл молча смотрит на меня.
– Ну-у, – пытаюсь выкрутиться я, – у меня передышка…
– Между каким и каким? – вдруг спрашивает он.
– Что? – Я непонимающе на него таращюсь.
– Передышка после какого номера? – Он останавливает официанта, отдает ему наши пустые бокалы и берет по фужеру с красным вином. – После сорокового? Или счет уже пошел на сотни?
– Я не понимаю тебя… – тихо говорю я.
– Да ладно тебе, – невесело усмехается Майкл, – я все знаю про ваши подсчеты. Вы же особенно и не таились.
Да, мы не таились. А разве мужики ведут себя не так? Я делаю глоток вина и неожиданно для себя самой спрашиваю:
– Майкл, почему у нас ничего не вышло?
Он удивленно вскидывает голову.
– Ну, – спешу продолжить я, – я, наверное, тебе не понравилась? Да? Или что? Жаннета говорила, что ты предпочитаешь брюнеток…
– Ты мне нравилась, – резко прерывает он меня.
Что?! Я делаю еще глоток, захлебываюсь вином и начинаю кашлять. Майкл серьезно смотрит на меня. Кашель постепенно затихает. Я прочищаю горло и выдавливаю из себя:
– Как странно…
– Ты мне нравилась, – повторяет Майкл, – очень нравилась.
– Тогда почему все так случилось? – жалобно тяну я.
– Я же не был тебе нужен, – пожимает он плечами и берет с блюда кусочек буженины.
– С чего ты это взял? – изумляюсь я.
– Не знаю, – невнятно говорит Майкл, разжевывая мясо, – ты всем своим видом демонстрировала, что я у тебя номер двадцать какой-то, проходящий, и я понял, что ловить мне там нечего.
– Но… – начинаю было я и умолкаю.
– Что «но»? – Майкл грустно глядит на меня.
– Но это была лишь защитная реакция, – поясняю я.
– Защитная? – удивляется он. – От чего?
– От тебя, – бормочу я, понимая, что это полная чепуха.
– От меня? – опять удивленно переспрашивает он. – А-а… Я понял. От меня, как от представителя мужикова племени?
Я удрученно киваю. Черт, черт, черт!
– Ну, ты и… – Майкл комкает реплику.
– …Дура, – заканчиваю я за него. – Ну, я и дура!
– Примерно так, – кивает он и запивает мясо вином.
– Но все так теперь себя ведут, – возражаю я.
– Значит, все дуры, – жестко отвечает Майкл. – Мне вообще непонятно, почему женщины считают, что главное – это быть ухватистыми и напористыми. Не знаешь?
– Не знаю, но догадываюсь.
– И почему же?
– Ухватистые и напористые получают то, что хотят. – Я вдруг начинаю злиться. – Вы же тоже хороши. Сидите себе, посиживаете, только ждете, когда придут и вас возьмут. То есть ждете тех самых ухватистых и напористых. Нормальные вам ни к чему. С ними же возиться надо.
– Сволочи, одним словом, – прерывает меня Майкл.