— Ш-ш, — Хизер коснулась ее колена. — Давайте еще немного посмотрим.
Позже Лаура перешла в кабинет Хизер, пока психотерапевт устраивала Сару и Эмму в игровом уголке своей приемной под присмотром миссис Квинн. Лаура просто не могла усидеть на месте. Она мерила шагами крошечный кабинет, рассматривала дипломы и сертификаты Хизер в рамках под стеклом, но не видела их. Когда молодая женщина наконец вошла в комнату, Лаура буквально набросилась на нее.
— Она всегда очень много болтала, — горячо заговорила Лаура. — А Рэй все время просил ее помолчать. Он говорил, что не способен ничего делать, когда она рядом. Эмма могла свести его с ума. Он даже платил ей, чтобы она помолчала. «Я дам тебе четвертак, если ты просидишь тихо час». И Рэй никогда не скупился. Эмма думала, что это такая игра.
Хизер кивнула.
— Сядьте, Лаура, — попросила она.
Лаура заставила себя опуститься в кресло и глубоко вздохнула. Ее трясло.
— Если вы знали, до чего может довести Рэя болтовня Эммы, то девочка, без сомнения, тоже знала об этом.
— Но как это связано с его самоубийством?
— Возможно ли, чтобы Рэй попросил Эмму помолчать в тот день, когда вы ездили к Саре, и девочка его не послушалась?
— Очень возможно, — ответила Лаура. — И очень на это похоже. Но муж бы не стал кончать с собой из-за этого.
— Разумеется, нет, но Эмма этого не знает. Ей известно только одно: она не послушалась отца, и тогда он убил себя.
Лаура прижала ладонь ко рту.
— Мне не следовало оставлять Эмму с Рэем, когда тот был в депрессии. — Как ужасно, что Эмма носит в себе такое огромное чувство вины. Лаура знала, насколько ужасным может быть это чувство.
— Вы не могли знать о том, что он собирается сделать, — заметила Хизер.
— Нет, но все же… — Голос Лауры оборвался. — Так что же нам теперь делать? — спросила она. — Как нам помочь Эмме?
— Мы дадим ей возможность проиграть эту ситуацию несколько раз. Столько, сколько потребуется. Я буду рядом с ней, чтобы помочь ей изменить взгляд на случившееся. У нас все получится, Лаура.
— Могу ли я прямо поговорить с ней об этом?
— Не стоит торопить события, — сказала Хизер. — Все произойдет в свое время. Надо ждать.
По дороге в Мидоувуд-Виллидж Лаура едва могла говорить. Так что в машине было тихо. Она отвела Сару в ее квартирку и пообещала вернуться на следующий день, чтобы взять ее на прогулку. Потом она поехала домой со своим ребенком, который боялся говорить, боялся силы собственных слов.
Они с Эммой вместе поужинали, включив «Красавицу и чудовище», потому что фильм быстро стал у Эммы самым любимым. Но Лаура никак не могла сосредоточиться на том, что происходило на экране. Она едва сдерживала слезы и не сводила глаз с дочери, стараясь осознать те чудовищные чувства, которые терзали малышку многие месяцы.