— А пароварки у тебя откуда?
— Это дело чести! — Кругленькие очки Барбидона весело блеснули. — Поспорил с Кацо. Он говорит, что русские совсем не умеют торговать. Я сказал, что продам любого товара на двадцать штук за неделю. Этот гад приволок мне двести пароварок.
— А на что поспорили? — осведомился Харитоныч.
— На место, — весело ответил Барбидон. — Пить не хочешь? Ну и ладно…
— А… Э… Как на место? На это? — растерялся Харитоныч. — У тебя же такое местечко! — И он даже ногой притопнул по твердой, как камень, высохшей и утоптанной питерской земле.
Место на базаре для продавца — это Мекка. На него молятся, его проклинают, за него платят, бьют, а иной раз и убивают. Места только с виду одинаковые. Отвоевать хорошее место в торговых рядах — все равно что для растения занять место под солнцем.
— А если проиграешь? — испуганно прошептал Харитоныч.
— Авось не проиграю! — весело ответил Барбидон, которого на самом деле звали Сережей.
— А что Кацо поставил?
— Он будет неделю поить пивом всех русских на нашем рынке. — И Барбидон беззаботно рассмеялся, повергнув Харитоныча в ужас.
— Ой, балда!.. Ой, бедовая головушка… Поплачут твои детки…
— Харэ причитать! Я вот за два дня уже сорок штук продал — авось и выиграю! Ты вот помоги лучше — купи на деле хоть одну, а?
— Я… Не могу, — запнулся Харитоныч и выпалил наконец заветную мысль: — Барбидоша! Дай в долг двести баксов на месяц. Сразу же верну. Ты меня знаешь. Вот так надо!
Барбидон откинулся назад, нахмурился, задумчиво пожевал пухлыми губами: — . Это не такой простой вопрос.
— Я понимаю, что непростой… — вздохнул Харитоныч. — Ты в таком положении… Но… Мечта всей жизни!
— Это принципиальный вопрос, — продолжал Барбидон, не слушая приятеля. — Ты же знаешь, у меня принципы.
— Знаю, знаю! И какие здоровые…
— Что это ты о моих принципах, как о блохах у своей собаки? Нет, брат. Принципы — это важно. Так вот, мой первый принцип — деньги без процентов в долг не давать.
— Да я согласен! — воскликнул Харитоныч. — Я знаю, ты три шкуры не дерешь. Пять процентов.
— Это еще только поддела, — задумчиво проговорил Барбидон. — Но вот второй мой принцип гласит: с друзей проценты брать — свинство. И поскольку ты мой друг, я не могу выполнить твою просьбу.
Барбидон умолк, и сколько Харитоныч ни умолял своего принципиального друга, тот лишь качал головой:
— Не могу.
И лишь когда Харитоныч совсем приуныл и собрался уходить, Барбидон прищурил светлые хитрые глаза:
— Хотя… Если учесть, что деньги нужны на осуществление мечты всей жизни… Надеюсь, это не игра в рулетку, как в прошлый раз?