– Галя…
– Молчу! – она прижала ладонью губы. – Договорились, через день-два. Перед отъездом в Новосибирск.
Неторопливо вышли на пригорок, с которого узкая тропинка мимо засохшей кривой березы сбегала к Гайдамачихиной лодке. Спустились к воде. Слава Голубев уже успел поймать чуть не полукилограммового окуня, и мальчишки наперебой стали показывать пойманную рыбину. Однако окунь не заинтересовал Антона. Рыбачить вообще расхотелось.
Выбирая еще более удачливое место, Голубев пошел вдоль берега к камышам. Мальчишки хвостом потянулись за ним. Антон показал на чистое сухое сиденье в лодке и повернулся к девушке.
– Посидим?…
Галя утвердительно кивнула, первой шагнув в лодку, оглянулась по сторонам и проговорила:
– Не рассердилась бы на нас бабка, что посудину ее топчем. Задаст нам перцу.
– Что она, злой с годами стала?
– Нет. По-прежнему божья старушка. Это я просто так сказала.
– А что Торчков на нее жалуется?
– То ли ты Торчкова не знаешь?… – освобождая место, Галя поудобней уселась на сиденье.
– Гусака Гайдамачиха у него зарубила, что ли?…
Галя удивленно подняла брови.
– Когда у Торчкова гуси водились?… Была одна коровенка и та недавно гнилой картошки объелась. Теперь Торчков звонит по деревне, что Гайдамачиха порчу на его корову напустила. – Галя помолчала. – Вообще страшная судьба у этой бабки Гайдамаковой. И нищенкой была, и богачкой. При колчаковцах чудом, от смерти ушла. Знаешь, что с ней колчаковцы делали?… Зимой больше часа в проруби держали, а после этого трижды выстрелили в нее. Опоздай на несколько секунд красноармейцы – и сейчас бы только косточки на дне Потеряева озера покоились.
– Откуда такие подробности? – недоверчиво спросил Антон. – Я в Березовке вырос, но этого никогда не слышал. Другое дело, что колчаковцы хотели расстрелять Гайдамакову.
– Она сама мне рассказывала. Мой дед Савелий, оказывается, ее из проруби вытащил. Он тогда совсем молодым был, но уже служил в красноармейском отряде, который выбил из Березовки колчаковцев.
– И дед Савелий это подтверждает?
Галя молча наклонила голову. Антон покосился на нее, вроде бы в шутку спросил:
– Ты, Галка, не внучка ли Гайдамаковой?
– С чего ты взял? – Галя улыбнулась. – Наверное, от стариков слышал, будто я похожа на Елизавету Гайдамакову, какой она была в молодости?
– Точно, слышал, – Антон тоже улыбнулся и вдруг нелепая мысль пришла ему в голову.
– Послушай, Галя… Кто твой отец? – спросил он. – Почему ты носишь фамилию матери?
Как показалось Антону, Галя испуганно взглянула на него. Лицо ее побледнело, а губы растерянно вздрогнули. Она очень долго нервно потирала ладонями коленки, поправляла на брюках остро наутюженную стрелку и наконец тихо проговорила: