— Это был сон, — пробормотала она, настороженно оглядев камеру. — Они пропали. А может, их вообще тут не было? Я не знаю.
Алистер начал беспокоиться, способна ли она связно ответить на вопросы полковника.
— Запомни, я сказал им, что ты моя жена, — настойчиво повторил он. — Если они поверят, что мы женаты, то, возможно, разрешат мне забрать тебя. — Она кивнула. — Теперь о письме. Оно было в куртке твоего брата, но ты не знала о нем, поняла?
— Нет! Я знала, знала! И хотела сделать это для Робби…
Она заплакала. Алистер снова прижал ее к груди, чтобы успокоить и заглушить несвоевременное признание в измене, опасаясь, как бы оно не дошло до ушей сержанта Макленнана, стоявшего у двери.
— Изабо, — прошептал он, — чтобы я никогда больше не слышал от тебя этих слов. Ты не знала о письме.
Они должны поверить, что все делал твой брат, поняла?
— Но я не хочу, чтобы обвинили Робби.
— Твой брат мертв, — резко сказал Алистер. — Думаешь, он бы не взял на себя вину, если бы это спасло тебя?
— Как ты не понимаешь, они же из мести разрушат Глен-Брик. Нет, я не могу, Алистер. Не могу им этого позволить.
— Ничего подобного они не сделают. Пожалуйста, верь мне, Изабо.
Она судорожно вздохнула. Суровые испытания последних дней так подействовали на нее, что она уже боялась за свой рассудок.
— Я верю тебе, Алистер, — сказала она. — Но знай, я скорее умру, чем позволю им разрушить Глен-Брик. От него зависит судьба очень многих людей.
— Понимаю. Не беспокойся, только помни, что я тебе сказал. Ты можешь встать?
— По-моему, да.
С его помощью Изабо встала, но держалась на ногах так неуверенно, что он подхватил ее на руки и отнес в палатку Фицпатрика.
Увидев грязный тюк лохмотьев, с которым к нему вошел Алистер, полковник лишился дара речи. Это явно женщина. Но в каком состоянии! Одежда рваная, волосы обкромсаны, неприятный тюремный запах. Невозможно поверить, что это жена Кемпбелла, весьма привлекательного молодого человека, который так заботливо держал ее в объятиях. Полковник шагнул к ним, увидел, что глаза у нее закрыты, и озабоченно спросил:
— Она без сознания?
— Нет, сэр. Просто она слишком долго просидела в темноте и отвыкла от света.
— Хорошо, посадите ее сюда. — Фицпатрик придвинул стул, и Алистер бережно опустил на него Изабо.
Она сразу открыла глаза, заслонив их рукой, но успела заметить, что кроме Алистера с полковником тут находится и майор Летбридж. Она съежилась от страха, умоляюще посмотрела на Алистера, который опустился перед ней на колени и взял ее за руки. Лишь при ярком свете дня стало ясно, насколько она изменилась: ужасающая худоба, обезображенные волосы, мертвенная бледность кожи, глаза… Эти прекрасные серые глаза, в которых он привык видеть гнев, вызов, а однажды страсть, теперь выражали только страх и отчаяние.