Переждав непогоду, они через два дня въехали в Аппин. Солнце ярко светило на безоблачном небе, все кругом зеленело, по берегам обильно цвели желтые примулы, возвещая приход весны.
Но Изабо не обращала внимания на эту красоту, ее тяготили мрачные предчувствия. Алистер был добр к ней, не осуждал за недостойный поступок, лишь мягко пожурил ее за неудачно выбранное для побега время.
Она с благодарностью приняла его руку, когда они входили в дом, где первым навстречу им попался Вилли Кемпбелл, другой кузен, уже знакомый ей по Данлосси.
Он, видимо, не признал ее, потому что с явным облегчением смотрел только на Алистера.
— Не ожидал увидеть тебя на ногах раньше осени, — заявил он.
Алистер усмехнулся.
— Ты недооцениваешь ни меня, Вилли, ни искусство моего доктора. — Он взглянул на Изабо. — Кстати, вы уже встречались в прошлом месяце в Данлосси.
Вилли Кемпбелл обратил на нее внимание и, узнав, поднял брови.
— Продолжаешь укрывать мятежников, Алистер?
Но взгляд был любопытным, от него не укрылись и дурно сшитое платье, и безобразно обрезанные волосы, и ее рука, которую по-хозяйски сжимал кузен. Вилли с большим интересом взирал на это.
— Я приехал увидеться с Джоном, — сказал Алистер.
— Он еще здесь. Наверху. Собирался ехать вчера, но неважно себя чувствует.
Алистер нахмурился.
— Его обычная болезнь?
— Да. Мучит его весь месяц. Хотя он в этом не признается, имей в виду.
Алистер опять посмотрел на Изабо. Она выглядела несчастной с тех пор, как сделала попытку бежать. Раньше она не позволяла себе надолго падать духом, и это сильно его беспокоило. Он наблюдал за ней, когда она стояла под дождем, борясь с нечистой совестью и, возможно, с чувством к нему. Ее нерешительность удивила его, дала ему надежду, что она все-таки примет его. Но он не мог видеть Изабо такой подавленной.
Конечно, приезд сюда расстроил ее, он понимал ее сомнения после всего, что с ней случилось. Если бы не крайняя необходимость, он бы избавил ее от суровых испытаний. К сожалению, иного выхода он не видел.
Генерал Джон Кемпбелл был удивлен неожиданным приездом кузена Алистера, но приятно удивлен. Он любил его отеческой любовью, которая возникла, наверное, оттого, что он был рядом с Александром Кемпбеллом, когда тот пал на поле битвы под Шерифмуром. Именно Джон забрал его палаш и кинжал, не зная, что у Александра будет сын, именно он вернул их Алистеру, когда тот научился владеть оружием.
Теперь Алистер стоял перед ним, копия своего отца, необыкновенно здоровый для человека, который, по слухам, был серьезно ранен под Куллоденом. Генерал не встал с кресла им навстречу, зато радостно улыбнулся.