) «Де Помпераз де мудасьен!» О! Хотел бы я иметь хоть малую толику его благородного сарказма, его ледяной иронии. Но ладно, ты ведь знаешь, я могу долго говорить о Вольтере. (
Расправляет листок.) Ну, сначала обычные любезности. «Мон пуассон клошар»… А, прости, ты ведь не знаешь французского, право, братец, твоя упрямая англомания закрывает от тебя все новое и прекрасное. Затем Вольтер интересуется, служил ли я в армии? Если да, то, в каких частях? Он просит подробно описать нынешнее вооружение, устав, поведение на маневрах, в общем, все, что связано с армией. Представляешь, братец, величие этого человека? Он интересуется всем, вот идеальный образец пытливого разума! Конечно, я ему напишу все, что знаю. Сегодня же вышлю свои новые чертежи фортеций, сначала ему, а потом уже в министерство. Далее, Вольтер…
Николя присаживается на корточки перед Графом, берет его руки в свои.
Николя (несколько в замешательстве). Далее Вольтер просит оказать ему одну услугу. Несколько странного рода. Он хочет, чтобы я отправился в селение Бородино и там, на поле, совершил странный обряд. Я всегда считал этого мыслителя беспощадным борцом с суевериями разного толка, но эта просьба… В общем, я должен нарядиться наподобие юродивой бабы, закутаться во всевозможную ветошь, перепачкаться мукой. Затем двигаться кругами по полю, непрерывно напевая «Марсельезу» до тех пор, пока не увижу в небе светящийся трон… Я не могу понять всего смысла сего маскарада, но это лишь укрепляет мою веру в бездонный разум этого человека. В конце письма он благословляет меня, целует. Подпись – «Франсуа де Бош». Как ты думаешь, у меня получится?
Николя доверчиво смотрит на Графа. Тот с тихой улыбкой кивает.
Николя. Знаешь, я ведь все время думаю, что меня здесь держит? Здесь все такое обыденное, серое, а там… Там – жизнь, наполненная смыслом, окруженная красотой, гармонией. Если бы не моя болезнь, то я давно бы уехал отсюда… Как было бы славно просыпаться на Пляс де ла рю, скушав круассан, одеться, выйти на улицу, раскланяться с бакалейщиком. Идти по улице, видевшей Рабле, найти на мостовой два су… И вдруг… И вдруг с набережной подует щами… Суточными… И слезы с кулак… А за окном зима, ямщик, мальчик, пальчик… Прости, мне пора принимать лекарства…
Граф встает, гладит Николя по голове. Николя отходит к камину и неподвижно замирает. Граф резко подпрыгивает на месте и выбегает из зала в коридор.
Желтый зал. По углам зала стоят прялки, кадушки. По стенам гроздьями висят связки деревянных ложек. В темном углу, под иконой, сидит ветхая Няня в синем вылинявшем сарафане. Хлопает дверь, в зал врывается Граф. Няня тоненько вскрикивает и бросается к нему.