— Мисс Эссекс, — манерно растягивая слова, обратился к ней лорд Мейтленд и поднес к губам ее руку.
Боже милосердный, подумала Тесс, за последний час эту самую руку целовали чаще, чем за всю ее жизнь.
— Джози! — крикнула она, пытаясь выманить из-за рояля младшую сестру. — Ты можешь теперь удалиться в классную комнату.
Мейтленд при всех его дикарских замашках грубым не был. И когда Джози неохотно приблизилась к ним, отвесил ей поклон.
— Мисс Джозефина, нынче вечером вы выглядите особенно элегантно, — сказал он.
— Хватит чушь молоть! — огрызнулась Джози.
— Джози! — воскликнула ошеломленная Тесс.
— Да успокойся ты, — бросила Джози. — Это всего лишь Мейтленд. — Потом она снова накинулась на него: — Приберегите этот бред собачий для кого-нибудь другого. Пора бы знать, что я не из тех, кто тает от подобных глупостей!
Тесс хотела было отчитать ее, но заметила, что Джози едва сдерживает слезы. Должно быть, она услышала слова леди Клэрис относительно капустной диеты, а Джози была чрезвычайно чувствительна ко всем замечаниям относительно ее фигуры.
Но прежде чем Тесс решила, что следует сказать, Мейтленд решительно сунул руку Джози под свой локоть и произнес:
— Видите ли, у меня есть вопрос, на который только вы могли бы ответить. Совершенство, моя гнедая кобылка…
— Я помню Совершенство, — прервала его Джози. — У нее задние ноги немного длинноваты.
— Позвольте не согласиться насчет задних ног, — весело сказал он, ведя Джози к двери. — Но ей, кажется, причиняет страдания болезненность кожи на крупе как раз позади седла.
— Вы не пробовали смазывать бальзамом Гуларда? — спросила Джози, полностью переключив внимание на интересный разговор с Мейтлендом. Их отец поручал Джози изготавливать целебные мази и бальзамы для лечения разнообразных лошадиных недугов, и то, что сначала воспринималось как занудная работа, превратилось в настоящее увлечение.
Тесс была вынуждена признать, что Мейтленд, когда он хотел, мог быть совершенно очаровательным человеком. Правда, это не имело ни малейшего значения.
И все же случались моменты, когда она могла понять, почему Имоджин так страстно любит его. Он был довольно хорош собой с этой его ямкой на подбородке и лихостью в глазах. Но он был не только чокнутым лошадником, он был еще и азартным игроком. Все говорили, что он не мог удержаться, чтобы не побиться об заклад, пусть даже ставил на кон последний грош.
Совсем как их папа.