— А вы можете сказать, когда лошадь бывает голодной? — спросил он.
— Иногда, — ответила Тесс. — Но я не умею читать чужие мысли.
— А мне кажется, что умеете.
— Нет, ничего подобного. Лошади — очень ласковые создания, но они всего лишь животные. В отличие от людей они не лгут и не скрывают своих мотивов.
— А также они не говорят по-английски, — добавил Лусиус.
Испуганная собственной реакцией на его взгляд, она резко остановилась возле следующего стойла. Ведь она, кажется, думала, что выражение его лица невозможно прочесть?
— Эта лошадь тоже не станет победительницей, — заявила она.
— Это и я мог бы сказать, — подтвердил он. — Ведь она жеребая.
— Ох, я этого не заметила, — смущенно сказала Тесс.
— А что вы в ней заметили? — спросил он, плотнее прижимая к себе локтем ее руку.
— Она сонная. Видите, у нее глаза полузакрыты.
И конеч но, Тесс тут же начала почесы вать кобылу за ухом, а та, испустив глубокий вздох, почти совсем закрыла глаза.
— Ну что ж, это, должно быть, очень полезный талант, — сказал он, немного помолчав.
— Никакого особого таланта у меня нет, — сказала Тесс. — Может быть, мы присоединимся к остальным?
— Непременно, мисс Эссекс.
Спустя мгновение они вышли на свежий воздух. Грубо сколоченные скамейки, поставленные вокруг скакового круга, поблескивали в лучах заходящего солнца. В воздухе стоял запах жареных сосисок, которые продавались тут же, и слышалось жужжание сотни мужских голосов, обсуждавших достоинства и недостатки лошадей.
— А вот и мои лошади, — объявил Лусиус.
Мимо проводили двух изящно изогнувших шеи лошадей, укутанных в тяжелые попоны. Он ничего не спросил. А Тесс промолчала.
— Однажды я с уверенностью сказала папе, что его лошадь по кличке Хайбрау выиграет на следующих скачках, — призналась она, не глядя на него. — Отец поставил на эти скачки все деньги, которые были отложены на наше приданое, потому что раньше уже бывало, что я делала правильные предсказания.
Она замолчала, и за нее продолжил Лусиус:
— Если я не ошибаюсь, это было на тех самых скачках в Ньюмаркете, когда лошадь по кличке Петуния финишировала первой?
— Хайбрау так и не дошел до финиша, — рассеянно заметила Тесс, разглядывая лошадей Лусиуса.
— Он споткнулся и сломал ногу, — вспомнил Фелтон об этом случае. — Его пришлось пристрелить.
— Именно поэтому, мистер Фелтон, я никогда не отважусь высказать свое мнение относительно ваших лошадей. Потому что, откровенно говоря, все это чушь. На скачках всякое может случиться.
— А если я вас очень попрошу? — спросил он.
Тесс взглянула на него. Лицо у него было очень привлекательное и очень замкнутое.