Эту задачу счастливо разрешили его племянницы Мэри и Марта, теперь высокие, сильные двадцатишестилетние женщины; они предложили переехать к нему и вести его дом. Таким образом, этот вопрос перестал занимать его мысли.
Помимо грустного известия о смерти жены, Джозефа ждала еще одна новость. В первый же день по прибытии домой он отправился в брокерскую контору и застал своего брата Филиппа за столом в кабинете, который всегда занимал старший компаньон.
– Вот те на, Филипп, – воскликнул Джозеф, – что ты тут делаешь, черт возьми?
– Просто сижу за своим собственным столом в своем собственном кабинете, – ответил Филипп. – Меня очень огорчило известие о смерти твоей жены. Уверен, что для тебя это большая утрата. Однако время великий лекарь, и, возможно… хм… – Он сделал вид, будто разбирает бумаги.
– Послушай, Филипп, я как-то не совсем понимаю, – сказал Джозеф, нахмурившись, – что с мистером Хоггом?
– Старик умер месяц назад, и я купил место компаньона, – Филипп откинулся на спинку стула и с холодным удовольствием смотрел на удивленное лицо брата. – Видишь ли, Джо, пока ты и братья тратили время на ухаживанья и обзаведение семейством, я спокойно откладывал деньги, благо, кроме собственной персоны, содержать мне было некого, и вот теперь я, сорока двух лет от роду, компаньон в этом деле, умеренно богатый человек и, в придачу, сам себе хозяин. Сэмюэль и Герберт уже люди средних лет, а ты, полагаю, кое-что зарабатываешь на нашем семейном судне?
– Нечего усмехаться, Филипп, – спокойно сказал Джозеф, – у меня нет причин стыдиться своей работы, которую я нахожу лучшей на свете, работой достойной мужчины, что тоже немаловажно. Можешь считать себя единственным джентльменом в семье, мне-то что, Бог в помощь, если это доставляет тебе удовольствие.
– Благодарю, – сказал Филипп с улыбкой превосходства. – Между прочим, полагаю, тебе известно, что остальные члены семьи продали мне свои доли во владении кораблем? Теперь он принадлежит только нам с тобой.
– Но это идет вразрез с изначальным соглашением, – крикнул Джозеф, ударяя кулаком по столу. – У всех нас были равные доли и равная прибыль.
– Возможно, и так, но остальные, видимо нуждаясь в деньгах – в Плине, видишь ли, жестокая конкуренция, – с готовностью передали свои права мне. Ты возражаешь?
На этот вопрос у Джозефа не было ответа. Процедура была абсолютно законной, но он не доверял Филиппу.
– Нет, – резко сказал он.
– Кстати, как там твой старший сын? – словно невзначай осведомился Филипп. – Полагаю, он уже достаточно взрослый для моря?