Шарлотта сердито посмотрела на нее:
— Не смейся над этим, Софи! Алекс будет в страшном гневе, когда вернется. Если вернется.
Софи сделала круглые глаза.
— Самый одержимый человек во всем Лондоне, и ты боишься, что он не вернется? Как ты думаешь, что он делает?
— Не знаю, — призналась Шарлотта. — Он сказал, что уезжает на два месяца, а прошло уже вдвое больше. И он прислал только одно письмо. И вот я здесь, уже восемь месяцев как беременна, — легким жестом указала она на растущий живот, — а он даже не знает, что у нас будет ребенок. О, Софи, — с мукой в голосе произнесла Шарлотта, — ты не думаешь, что он уехал во Францию и больше не вернется?
— Нет. Потому что в этом случае министерство иностранных дел сообщило бы тебе. Ты не пыталась написать тому мерзавцу, который отправил его в эту поездку? — Софи разделяла мнение Шарлотты, что вся затея с «пакетом», который надо забрать в Париже, была нелепа.
— Да, две недели назад лорд Брексби прислал записку, чтобы я не беспокоилась: дело заняло больше времени, чем предполагалось. Тон у него был не… совсем приятным. Знаешь, у меня создалось впечатление, что он считает положение ужасным, кажется, он думает, что Алекс специально старается затянуть дело.
— Сомневаюсь. Откуда Алекс мог узнать об этих грязных сплетнях?
— Я не знаю, не знаю. Но я не перестаю думать, что, не сказав мне, где находится Алекс, самим этим людям в министерстве известно, где он. И что помешает какому-нибудь доброжелателю послать туда копию этой ужасной статьи из «Сплетника»?
Они помолчали.
— Это было бы трудно сделать, — не согласилась Софи. •— Ты не знаешь, куда уехал брат Алекса?
— Нет. Он сказал, что едет охотиться в Лестершир. Но какая была бы от него польза, если бы он здесь был? Я больше не хочу его видеть! «Сплетник» представил все таким образом, что, можно подумать, он провел в нашем доме всю ночь, а он пробыл в нем не больше часа! О Боже…
Слезы полились из ее глаз.
Шарлотта слишком долго крепилась, сохраняя невозмутимый вид, поэтому приезд Софи был для нее благом. Например, она с болью заметила, что никто из соседей не приехал к ней с визитом, как было принято. «Они, должно быть, считают меня распутной женщиной», — печально думала она. Шарлотта инстинктивно прикрыла руками свой растущий живот.
Софи сказала ей:
— Ты, вероятно, права: лорд Фоукс лишь ухудшил бы дело. Должна сказать, не очень-то заметно, что ты ждешь ребенка, — решила она сменить тему. — Ты уверена, что уже восемь месяцев?
— Я обращалась к доктору, и он, кажется, тоже так считает. Моя мать говорила, что почти до самого конца по ней не было заметно, что она ждет ребенка.