Король Иоанн тем временем перевел взгляд на своих приближенных.
– Джеффри… Роджер… каким будет ваш совет? Ковингтон нахмурился.
– Вполне возможно, сир, – начал он, – что нам следует видеть в спасении девушки знак свыше…
– Клянусь всеми святыми, Джеффри, вы говорите так, словно решили податься в священнослужители! Избавьте меня, пожалуйста, от этой чепухи!
Щеки Джеффри стали пунцовыми.
– Я только хотел сказать, сир, что с нашей стороны вряд ли разумно сейчас причинять вред девушке. А если кто-нибудь из баронов узнает о том, что вы приказали убить дочь Эллиса из Уэстербрука? Они могут…
– Бароны! Боже мой, как бы я хотел, чтобы кто-нибудь избавил меня от них раз и навсегда! Я уступил их требованиям и подписал Великую хартию вольностей, однако это не умерило их недовольства. Они словно змеиное гнездо и не успокоятся до тех пор, пока я не уступлю свою корону. Но я никогда ее не уступлю, вы слышите? Никогда!
По спине Джиллиан забегали мурашки. Обернувшись, она заметила, что стала предметом самого пристального внимания со стороны Роджера Сеймура. Сердце ее тревожно забилось. Сколько времени он за ней наблюдал? Почувствовав на себе ее взгляд, Роджер не улыбнулся и не отвел глаз в сторону. Сердце подскочило в груди девушки, ибо она почти физически ощутила его неприязнь. Однако, к ее удивлению, Сеймур неожиданно принял сторону Джеффри:
– Мы в состоянии справиться с мятежными баронами, сир, однако Джеффри прав. Даже если вы просто бросите ее в темницу, бароны могут воспользоваться этим. Вряд ли нам сейчас стоит лишний раз разжигать страсти. Кроме того, дальнейшее кровопролитие не привлечет людей на вашу сторону.
– Стало быть, вы оба считаете, что лучше ее отпустить, – размышлял вслух король.
Джиллиан затаила дыхание. Сеймур уставился на нее с таким видом, что сердце ее болезненно забилось.
– Да, – произнес он наконец. – Мой вам совет – на время забыть об этом деле и оставить ее на попечении Соммерфилда.
«На время». От этих двух простых слов кровь застыла у нее в жилах. Однако, судя по всему, гнев Иоанна уже пошел на убыль. Он знаком подозвал Гарета:
– Что ж, так тому и быть. Я оставляю ее в вашем распоряжении. – Тут он устремил на Гарета свои маленькие черные глазки: – Но как быть с теми деньгами, которые вы мне должны? Помнится, вы заняли у меня крупную сумму, когда я в последний раз остановился в Соммерфилде.
Губы Гарета плотно сжались. Джиллиан заметила вспыхнувший огонь негодования в его глазах.
– Многое до сих пор от меня ускользает, однако ту ночь я помню совершенно отчетливо. Я уверен в том, что не должен вам ни единой монеты.