— Кто такая Лора? — настойчиво повторила Шина, хмурясь. По какой-то странной причине мысль о другой женщине, нарушавшей установившуюся между ними необычно интимную атмосферу, вызвала у нее отчетливое недовольство.
— Ты увидишь ее очень скоро, — ответил Челлон с раздражающей уклончивостью. Он внимательно всматривался в нее, подмечая напряженность ее лица и пристальный взгляд темных глаз, в которых раньше отражалась лишь апатия. — Как ты себя чувствуешь?
Шина задумалась над вопросом.
— Я хочу есть, — решительно сказала она, наконец разобравшись в своих чувствах. Ответ вызвал радостный смех Челлона.
— Великолепно! — Рэнд опять направился к двери. — Лоре до чертиков надоело готовить для тебя эту больничную пищу.
Опять Лора! Шина с досадой прикусила губу. Очевидно, что с этой Лорой Челлон считается. Она не стала ломать голову, почему это так ее расстроило, а с интересом огляделась. Хотя она и находилась в этой комнате несколько дней, но была слишком слаба, чтобы хоть раз посмотреть на ее убранство.
Просторная, она казалась очень уютной благодаря потрескивающему в камине огню. Хотя до вечера было довольно далеко, в ней царил полумрак из-за темно-бордовых клетчатых занавесок, закрывающих окно во всю стену. Покрывало на кровати было из такой же ткани, как и плед, небрежно брошенный на бежевое кресло-качалку у камина. Ковер на полу имел кремово-бежевый оттенок, что красиво контрастировало с современной по стилю мебелью вишневого дерева. Над камином висело полотно работы Кэйна, и Шина с любопытством стала его рассматривать. Это был портрет маленького ребенка с большими темными печальными глазами, которые встречались на многих картинах этого художника. В такой веселой комнате картина была явно не на месте, и это удивило Шину.
— Я подумал, что небольшого бифштекса тебе пока хватит, правда? — оживленно спросил Челлон, входя в комнату с подносом. — Поначалу тебе лучше не перегружать свой желудок.
Шина с готовностью кивнула и села в кровати, но тут же, вскрикнув, натянула простыню до подбородка. Она и не сообразила, что лежала совершенно голой!
— Ах да, я и забыл об этом, — сказал Челлон, усмехаясь, и поставил поднос на столик рядом с кроватью. Он быстро подошел к комоду вишневого дерева, открыл верхний ящик и вытащил оттуда полупрозрачную рубашку сияющего желтого цвета. Выбрав подходящий по цвету халат, он вернулся к Шине. С непринужденной деловитостью он надел рубашку ей на шею и приподнял девушку, чтобы расправить подол. Надев на нее халат, он запечатлел на ее губах мимолетный поцелуй, чем вызвал ее удивление, после чего опять занялся подносом, поставив его на колени Шине. — А знаешь, я буду скучать по твоему костюму Евы, — произнес он с сожалением и плутовски подмигнул ей, увидев, как она покраснела.