— Кажется, я тоже этого хочу, — глухо сказала она. Она пододвинулась поближе к его сильному телу, как будто в нем был притягивающий ее магнит. Конечно, был, подумала она, обнимая его за талию и прижимая свою нежную грудь к его твердой мускулистой груди. Ему достаточно было только дотронуться до нее, как в бедрах запульсировала знакомая сладкая боль.
Мощная судорога сотрясла тело Челлона, когда он почувствовал, как напряглись ее соски от соприкосновения с его грудью.
— Ты уверена? — спросил он, прерывисто дыша и притягивая ее еще ближе. — Я постараюсь предохраниться, но ничего не могу гарантировать. Я просто схожу с ума, когда я рядом с тобой.
Шина приникла к нему, покрывая легкими поцелуями гладкую кожу его плеча.
— Уверена, — выдохнула она и затаила дыхание, испытывая невероятное наслаждение от прикосновения мужских рук, гладящих ее спину. — И можешь не думать о предохранении, я не против.
— Боже, голубка, я тоже! — Рэнд жадно впился в ее губы, изнемогая от желания, и она ответила ему с не меньшей страстью. Его язык скользнул внутрь, полный горячего нетерпения, и принялся играть с ее языком, пока они с Шиной не начали дрожать и задыхаться от страсти. Руки Рэнда с несвойственной им неловкостью боролись с «молнией» на ее джинсах, в то время как Шина так же неуклюже пыталась расстегнуть его ремень.
— Лучше я сам, дорогая, — дрожащим от возбуждения голосом сказал Челлон, отводя ее руки. — Мне хочется, чтобы в этот раз все длилось подольше, а твои руки доводят меня до экстаза. — Он быстро снял с нее джинсы и опять уложил на мох, так что она лежала перед ним во всей красе, разметав длинные цыганские кудри, а маленькое нежное тело трепетало от желания в томительном ожидании его ласк.
— Да просто смотреть на тебя — и то наслаждение! — Он положил дрожащую руку на мягкий и плоский живот Шины и начал осторожно ласкать его, отчего она выгнулась, как будто через нее пропустили заряд электрического тока. — Ты такая маленькая! — с удивлением произнес он. — И как я только в тебе помещаюсь?
Он нагнулся и поцеловал там, где только что гладил рукой.
— Ты вся — сама мягкость и теплота, и ты так потрясающе пахнешь! — Его язык начал ласкать ее чувствительную плоть, и она чуть не задохнулась от нахлынувших ощущений. — Я люблю в тебе все, ты это знаешь? Даже твой вкус на меня действует. — Его губы добрались до ее напрягшихся в ожидании сосков и стали неторопливо ласкать ее грудь.
Шина не могла бы на его месте быть столь терпеливой. Каждое его прикосновение действовало, как разряд тока, каждая ласка разжигала лихорадку, неизбежно усиливающую боль внизу живота. Она начала издавать негромкие гортанные стоны, вне себя от желания. Рэнд поднял голову, удовлетворенно посмотрел на нее и улыбнулся с безмерным удовольствием, а потом возобновил свою игру.