Крисси, как ей казалось, выскребла дом покойного дяди сверху донизу, но слабый запах запустения и плесени почему-то никак не выветривался.
С тисового столика соскользнула старая простыня, и Крисси подошла поближе, чтобы прикрыть его, и в который уж раз невольно залюбовалась им. Сейчас ей стало особенно понятно, почему мама хотела непременно выкупить этот столик.
В изящной резьбе словно таилось тепло летнего солнца, и, глядя на него, невольно хотелось протянуть руку и погладить его. Крисси улыбнулась и провела пальцем по узору.
Она не считала себя таким уж знатоком антиквариата, но не сомневалась, что столик будет стоить немало. Через два месяца у мамы день рождения, и Крисси вдруг решила, что хорошо бы его выкупить и преподнести ей в подарок.
Она все еще улыбалась при мысли о том, как обрадуется и удивится мама. В дверь постучали. Должно быть, это Гай.
Крисси подбежала к двери, чтобы впустить его, ожидая, что он обнимет ее, и удивилась, увидев его нахмуренное лицо. Вместо того чтобы войти, Гай отстранился, явно намереваясь держаться от нее подальше.
Крисси тут же вспомнила высокомерные и презрительные намеки Натали. К вечеру на улице похолодало. Дом был сырым и нетопленым, и Крисси вдруг заметила, что дрожит от холода. Она повернулась, чтобы снять с вешалки свою куртку. Дверь в маленькую гостиную была по-прежнему распахнута. Накинув куртку, Крисси изумилась, заметив, что Гай буквально окаменел. Его взгляд был прикован к чему-то в комнате.
– Что такое?.. Что-то не так? – с беспокойством спросила она.
– Откуда здесь этот столик? – резко спросил Гай.
Крисси нахмурилась, услышав в его голосе какие-то новые, осуждающие нотки. Сердце ее упало.
– Я выставила его сюда, чтобы пригласить оценщика. Он принадлежал… – она замолчала, закусив губу. Гай, не отрываясь, как-то странно смотрел на нее.
– Продолжай же, – с ласковой насмешливостью предложил он. – Может быть, ты хочешь, чтобы это объяснил я? Пожалуйста. Этот столик принадлежал Чарли Плэтту, которого все в округе знали. В лучшем случае его считали пройдохой и мерзавцем, в худшем – обыкновенным вором. Короче говоря, он не может быть законным владельцем этой вещи!
– Мерзавец?! Вор?!
Крисси смертельно побледнела, расслышав в голосе Гая неподдельную ненависть. Ей уже было известно, что он недолюбливал ее дядю, она догадывалась, что для этого должны быть веские причины. Тем не менее горечь и ярость, которые она слышала сейчас в его голосе, видела в его глазах, настолько не подходили Гаю, настолько шли вразрез с его ровным характером, с его нежностью и любовью, что Крисси растерялась и лишь молча смотрела на Гая, ошеломленная его словами.