Лорен остановилась, закрыла лицо руками, привалилась плечом к ледяной каменной стене, отчаянно борясь с соблазном поддаться этому неотвязному шепоту.
— Лорен! — услышала она обеспокоенный голос Веноры. — Что с тобой? Тебе плохо?
— Нет, — ответила Лорен и выпрямилась, опустив руки.
Венора окинула ее испытующим взглядом.
— Хорошо, что я тебя встретила, — сказала она. — Мы как раз собирались тебя искать. Твое платье готово.
— Мое платье? — Лорен отчего-то подумала о янтарно-синем наряде, что лежал, аккуратно сложенный, в ее спальне и дожидался, когда его отошлют назад, в Элгайр.
— Подвенечное платье, детка. Пойдем-ка, примеришь его. Нам всем не терпится на тебя взглянуть.
И она указала на приоткрытую дверь, мимо которой только что прошла Лорен. Оттуда падал на пол узкий луч света и доносились едва различимые женские голоса.
Лорен беспрекословно пошла за Венорой.
Женщины тотчас окружили ее, засыпали поздравлениями, проворно раздели и обрядили в платье, присланное Мердоком. Лорен безучастно разглядывала свой подвенечный наряд, словно и не слыша, как женщины хором восхваляют его.
Теперь, мол, платье сидит на ней превосходно, и вид у него вполне пристойный. Не слишком нарядное, ну да это не беда. Надеть сверху тартан Мердоков — и невеста в этом платье будет чудо как хороша.
Женщины набросили на Лорен тартан — коричнево-красный, в тонких голубых полосках, — закрепили его, как полагается, а затем кто-то поднес Лорен зеркало, чтобы она могла полюбоваться на свое отражение.
Из зеркала смотрела на Лорен бледная неулыбчивая девушка-шотландка. Цвета ее тартана казались чересчур резки и грубы, неброское платье неумолимо подчеркивало нездоровую бледность ее лица. Эта девушка была воплощением долга и здравого смысла, рассудительности и чести. Она ничем, совершенно ничем не напоминала беглую королеву в чужеземном сине-золотом наряде. Девушка, глядевшая на Лорен из зеркала, никогда не стала бы предаваться безрассудным и сладким мечтам об английском рыцаре.
— … а так все же лучше. Ты как думаешь, Лорен?
— А? — девушка очнулась, с трудом оторвала взгляд от зеркала.
— Лебедь или свинья?
Лорен непонимающе уставилась на женщин. Одна из них нетерпеливо поцокала языком.
— Жареный поросенок или лебедь в перьях? С чего начинать свадебный пир?
Девушка едва удержала тяжкий вздох.
— Все равно.
— Да что ты такое говоришь?! — возмутилась Майкел. — Не подавать же на свадебный стол Мердока плебейскую стряпню! Слушай, Клара, я знаю, что ты хотела поросенка, но сама подумай, как это будет красиво — лебедь, зажаренный целиком, нафаршированный и в перьях. Мы ведь это делали и раньше, и получилось куда как недурно — на свадьбе Энид, кажется…