Союзники — значит друзья. Это Лорен знала твердо. У папы много друзей.
И он так гордится Лорен. Все путешествие она вела себя куда как примерно. Не лазила на мачты, не трогала снасти, не путалась ни у кого под ногами — словом, не причиняла хлопот. Папа был ею доволен. Небо было синее-синее, точно васильки, теплое и ясное. Морской соленый ветер так приятно овевал лицо Лорен — живительный и чистый, как всегда. Лорен очень понравилось плавание, понравилось, как журчит вода за бортом, сверкая и переливаясь под ярким солнцем. Лорен даже чуть не всплакнула, когда корабль наконец пристал к берегу, но тут же позабыла о своей грусти, увлеченная вихрем новых впечатлений.
Папа сам вывел ее за руку на зеленую траву, на глазах у всех людей, которые собрались на берегу. И все обнимали Лорен, громко восторгались ее медно-рыжими волосами — точь-в-точь как у покойной матери, говорили они. И улыбка, мол, у нее отцовская — ну вылитый лэрд! Лорен повели в деревню, которая видна была с пристани.
Все эти люди были друзьями папы, и Лорен без стеснения болтала с ними, горделиво принимала их восторги и сама восторгалась всем, что видела вокруг. Папа шел рядом с нею, что-то говорил своим низким, чуть хриплым голосом, и в тот миг Лорен Макрай казалось, что этот мир — самый лучший из миров. У нее есть папа, есть вот эти новые друзья, есть родной дом на острове Шот и синее небо над головой — чего же еще желать?
Тут-то и случилось самое страшное. Они не успели еще дойти до середины деревни, как вдруг появились другие люди. Плохие люди. У них были быстрые кони, мечи и палицы. Папа и все остальные заметались, громко крича. Чьи-то руки хватали Лорен, тащили ее то туда, то сюда — словом, все смешалось, все перепуталось. Она была такая маленькая, что ничего не могла разглядеть — только ноги коней и людей.
Папа громко звал Лорен. Она закричала и бросилась к нему, но тут ее схватил один из плохих людей, зажал ей рот ладонью и втащил на коня.
Теперь с высоты седла Лорен видела все — кровавую сумятицу боя, жаркие схватки, кровожадное сверкание мечей и палиц. Она даже заметила папу — он сражался сразу с тремя плохими людьми, да еще успевал вертеть головой, пытаясь отыскать ее. Лорен хотела снова закричать, но мужская жесткая ладонь слишком крепко зажимала ей рот.
А потом плохие люди поскакали прочь, и Лорен не сумела сбежать от них, хотя очень старалась. Она укусила того, кто зажимал ей рот; она вертелась, лягалась, пиналась, хотя конь, на котором ее везли, был очень большой, и, упав с него на полном ходу, можно было разбиться насмерть.