Скептики другой категории, придумавшие совсем уж никуда не годное объяснение, утверждали, что россказни о «четырехлапом черве» не выдерживают никакой критики, поскольку ядовитых ящериц вообще не бывает.
Подобные заявления, в общем, справедливы, однако у этого правила есть два исключения — мексиканский жилатье и американский эскорпион, обитающие в Техасе и Аризоне. Эти огромные ящерицы, достигающие 75 сантиметров в длину, вполне оправдывают данное им название — ядозубы: их нижняя челюсть сплошь усеяна ядовитыми зубами. Когда они кусают свою жертву, их зубы, загнутые, точно крючки, впиваются настолько глубоко, что у нее нет никакой возможности вырваться. Для человека укус ядозуба очень болезнен, но не смертелен.
Приземистый, с коротким толстым хвостом, ядозуб очень похож на татиельвурма, которого австрийский натуралист доктор Николусси, не колеблясь, окрестил «европейским ядозубом».
Урок татцельвурма
Этот австрийский ученый, однако, поторопился с названием, так как видовую принадлежность альпийского чудо-зверя установить с точностью не удалось. По словам одного учителя, тоже австрийца, видевшего это животное в апреле 1929 года во время исследования Темпельмауэрской пещеры, татцельвурм даже не был похож на рептилию. Но пусть он сам расскажет о том, что с ним приключилось: «Одним весенним утром, взяв с собой все необходимое, я отправился в путь и после короткого подъема добрался до вершины Темпельмауэра. Немного передохнув среди скал, я принялся искать вход в пещеру. И вдруг на земле, покрытой слоем перегноя, я заметил какое-то животное с длинным, как у змеи, телом. Его кожа была почти белая, но не чешуйчатая, а гладкая. У него была приплюснутая голова, а спереди из-под туловища торчали две совсем короткие лапы. Зверь словно застыл на месте, но при этом он не сводил с меня своих огромных глаз. Я могу с первого взгляда определить любое из наших животных (я имею в виду любого представителя местной фауны), и тут мне стало ясно: передо мной не известный науке зверь — тот самый татцельвурм. Меня охватило радостное волнение, и в то же время мне было немного страшновато, но я все же попытался поймать зверя, однако… слишком поздно! С проворством ящерицы животное юркнуло в нору, и все мои попытки выманить его оттуда ничем не закончились. Я уверен, мне это не могло почудиться — зверя я видел очень четко.
У «моего» татцельвурма были маленькие, как будто атрофированные, лапы с короткими когтями; длина его тела не превышала 40—45 сантиметров. Скорее всего, татцельвурм — это необычная разновидность саламандры, которая живет в сырых пещерах и редко когда выбирается на свет».