– Я люблю тебя, – прошептал он.
– Мы очень счастливы, Кларенс.
– Я знал, что ты со временем поймешь меня.
Самодовольный Джонсон обменял ее на бессловесное животное. Кларенс же, чья кожа была намного темнее, а ум намного острее, не продал бы ее ни за какие сокровища мира.
Он посмотрел поверх головы Пэтси на широкие двустворчатые входные двери большого дома. Наверху в темноте в холодной постели лежала одинокая женщина, в то время как всего в нескольких милях отсюда устраивался на ночлег в солдатской брезентовой палатке ее муж.
Кларенс часто задумывался над тем, вспоминал ли Ройс в такие минуты об Аннабель, но сейчас, после встречи с ним, больше не сомневался, что вспоминал.
Аннабель завязала последний отрез кружева на ветке и отошла назад, чтобы полюбоваться своей работой. Бо удалось отыскать необыкновенно красивую пушистую елку в стремительно исчезающих лесах «Излучины». Вчера Бо, Пейтон и Кларенс срубили ее и втащили в гостиную, где она и стояла теперь, упираясь в потолок макушкой, увенчанной ангелом из папье-маше. Широкие ветви свисали под тяжестью гирлянд из поджаренной кукурузы и граненого стекла, восковых свечей и украшений из кружевной ленты. Комнату наполнял терпкий аромат хвои.
От этого зрелища Аннабель на мгновение охватило веселье, как это всегда бывало в Рождество. Она подошла к решетчатому окну и отдернула тяжелые темно-красные портьеры. День был свинцово-серым, безветренным и холодным. Низкое небо покрывали темные снеговые тучи, и Аннабель подумала о тех солдатах, которые находились далеко от дома и вынуждены были встречать Рождество, лежа на холодной земле у костров, излучающих недостаточно тепла, чтобы согреться. А она даже не могла снабдить их кольями из быстро исчезающей ограды и скотом.
Вздохнув, она прижалась лбом к холодному стеклу. Услышав шуршание юбок в холле и узнав походку Пэтси, Аннабель виновато выпрямилась, словно совершила какой-то грех, который нужно было скрывать. Не только она чувствовала себя печальной и утомленной в это Рождество, и все же ей было за что благодарить Господа.
Аннабель отошла к камину, засунула полено подальше в огонь, а потом отодвинула гобеленовый каминный экран в сторону, чтобы впустить в комнату побольше тепла. В дымоход ворвался ветер, Аннабель помахала рукой, разгоняя дым, и вернула экран на прежнее место.
Девушка взглянула на часы, стоявшие на каминной полке. Они показывали почти четыре. Все уехали на прием, который устраивал генерал Юэлл, но Аннабель отказалась, сославшись на недомогание, и Пейтон сделал вид, что поверил ей. Он был очень обеспокоен ее здоровьем, и Аннабель почувствовала себя виноватой.