- Бродяжник, я думала, что ваш замок находится не в этом районе. Произнесла Таня, нащупывая каждое слово.
- Ценю вашу наблюдательность, прекрасная Йовин, но вы плохо информированы. Оболонь - это постоялый двор, где никогда еще не было ни одного замка. Там есть озера, пустыри, дороги, очень много мусорников, имеются три станции метро и куча магазинов, а также энное количество базаров. Я часто бывал и долго жил в тех краях, но замки... в крайнем случае, какая-нибудь королева без королевства, с растрепанными нервами. - Он причмокнул и замолк.
Они свернули в подворотню, открыли полусгнившую дверь, откуда-то сзади вошли в парадное, поднялись по лестнице на второй этаж, все это в молчании, Пельмень достал ключи, и они попали в квартиру.
Квартира оказалась просторной, как разношенный сапог. Там никого не было, и все комнаты виднелись в распахнутые двери. Одна напоминала кабинет писателя обилием книг, светлым окном и, особенно, фикусом на полу. Таня вошла туда и обнаружила на полке перед столом застекленный портрет красивой светлоглазой женщины с чернильными рогами, усами и бородой.
- Это мама... королева без королевства. - Лирически сказал Пельмень, подошедши слева, как полагается по канонам НЛП, если втираешься в доверие. Тогда новой знакомой кажется, что ты был рядом с нею изначально, просто она лишь недавно тебя заметила.
- За что же ты ее так? - Отшатнулась Татьяна, не признававшая любителей НЛП. Раньше Женя вроде бы держался справа, чтобы узурпировать функции Таниной правой руки.
- Да это не я, это папа после развода. Теперь сам жалеет.
- Интересно было бы увидеть этого человека, который способен...
- Нет, - Радостно сообщил Пельмень. - Он уехал. На месяц. Квартира моя, кого хочу, того и привожу. Как, Йовин, намерены вы сегодня заниматься Этим, или пойти чай заварить? - Тане что-то очень не нравилось во всем происходящем, особенно, эта фраза "привожу, кого хочу". Кого это, собственно? Если речь шла о ней самой, то до сих пор все происходило в ее квартире, то есть в квартире Джокера. А если о ком-то другом, то ведь это оскорбление. И она бы ушла, если бы не боялась освободить место для соперницы. Поэтому она села в мягкое кресло с пледом и сказала:
- Если ты действительно не спешишь, то пойди завари чаю, а мне принеси телефон. - Пельмень с непонятно торжествующим видом удалился и вновь явился, неся телефон с волочащимся проводом. Таня немного пододвинулась вместе с креслом, чтобы длины провода хватило, и принялась дозваниваться до Джокера.
- Егор, - Заявила она, дозвонившись. - Я тут Женю встретила, сейчас сижу на Круглой Университетской... в общем, я не знаю, доберусь ли до тебя сегодня. Ничего?-Джокер заверил, что все в порядке. Она, пользуясь своим одиночеством в комнате, пожаловалась, что Женя затеял какую-то игру, которая ей не нравится и смысл ее понятен только в общих чертах. Услыхав имя Бродяжник, Егор оживился и сообщил, что у него есть знакомый Гэндальф, который, может быть, его знает и что они, вероятно, могли бы незапно прийти в гости.