– Уверен, что та или другая вскоре здесь появятся, – спокойно ответил доктор. – Смею заметить, в данную минуту ваша добродетель вне всякой опасности, так как у меня нет привычки заигрывать с молоденькими девушками во время работы, – добавил он уже более официально.
Его слова больно ударили по самолюбию Джейн, и она лихорадочно подыскивала подходящие слова для достойного ответа, но в эту минуту дверь распахнулась, вошла хозяйка дома.
– Какое счастье, что ты оказался поблизости, Том! Бедная девочка могла бы замерзнуть, никем не замеченная, ведь эта дорога такая безлюдная, – взволнованно проговорила Элизабет.
При этих словах Джейн вдруг вспомнила, что не поблагодарила доктора за оказанную помощь, и почувствовала запоздалые угрызения совести.
– Элизабет, нужно наложить на правую щиколотку холодный компресс. И не волнуйтесь, это всего лишь растяжение, но для полного выздоровления необходим постельный режим – два дня будет вполне достаточно. Хорошо бы дать ей книги по этикету – чтение подобной литературы принесет ей несомненную пользу, – заявил доктор тоном, не терпящим возражений.
– Каково? – возмущенно воскликнула Джейн, как только доктор ушел. – И этот грубиян и невежа еще смеет заявлять, что мне не мешало бы поучиться вежливости! – добавила она, побледнев от гнева и обиды.
С самой первой встречи доктор Кэррингтон вызывал у Джейн стойкую неприязнь, граничащую с отвращением. Не было случая, чтобы кто-нибудь упрекнул ее за нарушение незыблемых правил поведения, принятых в высшем обществе. А теперь этот мужлан ставит под сомнение ее учтивость!
– Может, он и лучший друг вашей семьи, Элизабет, но я беру на себя смелость сказать, что он самый несносный грубиян на свете! – заявила она кузине, дав волю своему гневу и возмущению.
В ответ Элизабет разразилась громким смехом.
Том лежал на кровати и следил за игрой теней на низком потолке спальни. Переведя взгляд на лежавшую рядом женщину, он заметил, что ее густые темно-каштановые волосы разметались по подушке, и, хотя глаза были закрыты, Том чувствовал, что она не спит.
Она даже не удосужилась накрыться одеялом! А, собственно, зачем? Ей нечего скрывать, нечего стыдиться – роскошная грудь и соблазнительные линии красивого молодого тела искушали его, Тома, все два года, что они встречались. Вне всякого сомнения, любовница она редкостная – и страстная, и покорная одновременно, но после ее признания этой ночью их любовная связь, приносившая взаимное удовлетворение, несомненно, должна прекратиться.
Том тяжело вздохнул. Определенно судьба не баловала бедную Маргарет, оставшуюся с сыном-подростком на руках после смерти мужа, но многим вдовам приходится еще тяжелее. Ей еще повезло – после смерти мужа помещик, сэр Дилби, не выгнал ее с ребенком на улицу, а продлил договор об аренде и понизил арендную плату.