Уэс закашлялся.
– Отец?
– Угу. – Девушка покраснела. Она не собиралась говорить с ним о родителях. Это была слишком личная, слишком мучительная тема. Но теперь Кара уже не могла остановить поток воспоминаний. Вот ее отец, уставший, возвращается домой после трудного рабочего дня с текстильной фабрики. Она уговаривает его лечь на пол, потом снимает тапочки и ходит по его спине своими маленькими ножками.
Но мысли о домашнем тепле, как обычно, сменились тяжестью и болью. Пустотой, которая никогда не уйдет из сердца.
– Ты и сейчас с ним близка?
– Нет. Его уже нет.
Уэс весь напрягся.
– Что с ним случилось?
Девушка сжала губы. Говорят, открываться просто. Но как это происходит?
– Он погиб. На пожаре. И мама тоже.
Его рука сжала ее пальцы.
– Сразу оба? Сколько тебе было?
– Десять лет.
– И как же ты потом?
Время научило ее сдерживать эмоции.
– Попала в детский дом.
Уэс провел большим пальцем по ее запястью. Кара подняла на него глаза. Его взгляд упирался в стену. Интересно, он понимал, что подсознательно ведет себя так, что ей становится легче? Вряд ли.
– Поэтому ты стала следователем по поджогам?
– Да.
Он помолчал несколько секунд.
– И поэтому тебя так беспокоит этот несчастный бездомный. Расследования того пожара, в котором погибли твои родители, не проводили?
– Нет, до тех пор, пока на пожаре, устроенном тем же подонком, не погибли дочь конгрессмена и ее приятель. – Девушка умолкла, чтобы проглотить комок, застрявший в горле. – Его осудили за серию поджогов и убийства. Он умер в тюрьме несколько лет назад.
Уэс сидел неподвижно, потом провел рукой по ее голове.
– Мой отец тоже погиб на пожаре.
Ее пальцы сжали бокал. Когда Бен предложил ей брата в качестве напарника, она подумала, что такая похожесть их судеб поможет им лучше понимать друг друга.
– Я знаю.
– Той ночью… ты… увидела тело и вспомнила родителей?
– Да.
Уэс вздохнул.
Кара прекрасно знала, о чем он сейчас думает.
Наступит ли этому конец когда-нибудь? Успокоится ли душа?
– Скажи, ты так сосредоточен на этом расследовании из-за того, что твой отец погиб на пожаре? спросила она, поскольку остальные вопросы были еще неприятнее.
– Не совсем.
– Если не из-за отца, тогда из-за чего? Я же вижу, тут что-то личное.
– Тебе показалось.
Она подвинулась к краю кровати.
– Я поделилась с тобой самой большой своей болью, а ты не можешь…
– Она меня бросила, ясно? Я думал, что небезразличен ей. Но тут появляется денежный мешок на «мерседесе», и мне дают отставку.
Кара оглянулась на него через плечо.
– Кто бросил тебя? О чем ты… – Она замолчала, догадавшись, и вскочила на ноги. – Черт подери, Кимбалл, да у тебя же в этом деле полно личных мотивов!