Зорич был выслан из Петербурга, как все отставные фавориты.
Екатерина отправила его в Крым, к Потемкину. Светлейший, великолепный князь Тавриды восторжествовал, увидев его перед собой.
– Отчего вы не при государыне? – спросил он.
– Меня выслали.
– А кто вас заменил?
– Корсаков! О, это опасный человек.
Потемкин решил поскорее окончить войну и возвратиться в Петербург. Поход окончился блестящей победой.
Корсакова представила Екатерине пробир-дама графиня Брюс. О нем говорил весь город как об опаснейшем Дон-Жуане. Он был неустрашимым дуэлянтом, а с женщинами обходился грубо, с презрением. Мужья боялись его, а женщины вздыхали об этом злодее и негодяе. В общем, все признавали его ничтожным человеком.
– Ваше величество, ничтожные люди бывают недостойны великой любви. Такой и майор Корсаков, – уверяла царицу Брюссочка, горячо рекомендуя отменные достоинства своего кандидата.
– Хорошо, Брюссочка, ты меня им, злодеем женских сердец, заинтересовала, – ответила царица, нюхая табак. Это была привычка, которую она не могла оставить всю жизнь.
Брюссочка привела Корсакова к государыне, когда его назначили на караул во дворец.
– Подойдите поближе, майор. Очень рада с вами познакомиться. О вас столько говорят дурного, – сказала Екатерина, любуясь этим статным, могучим человеком и выделяя его наглость.
– Меня не любят потому, что я не позволяю ни одной женщине взять власть над собой. Я сам приказываю, будь-то… царица…
В восторге от этого ответа императрица сделала его фаворитом-адъютантом. Он жил в роскошных апартаментах, имел огромное количество прислуги. В первый же день, открыв ящик письменного стола, он нашел там сто тысяч рублей золотом и слегка надулся, зная, что любовь Потемкина была оплачена в десять раз дороже.
Вечером императрица вышла в гостиную, нежно опираясь на руку Корсакова и не скрывая от придворных своей близости с ним. Она вела себя свободно, как мужчина тщеславясь своими похождениями, платя мужчинам за любовь как проституткам, но не презирая их, как не презирают мужчин, которым платят. На ней было белое свободное платье с греческими рукавами, поверх платья лиловая бархатная мантия, вроде греческого доломана. В десять часов вечера после игры в карты с Зубовым и Безбородко она удалилась в свои покои вместе с новым фаворитом.
Кроме Корсакова ее близостью пользовался Хромов. Не позволяя себе очень многое, Екатерина теперь строго относилась к своим фаворитам, к их увлечениям. Их зорко стерегли со всех сторон, и несчастные любовники императрицы жили, как в клетке. Они не могли выйти из дворца и каждую минуту обязаны были предстать перед взором своей повелительницы по первому ее требованию. Временный никого не принимал и ни у кого не бывал. В гости мог идти только с разрешения императрицы. Словом, фаворит был совершенно в положении одалиски из турецких султанских гаремов. Екатерина покупала его и требовала, чтобы вещь всецело принадлежала ей одной. Она не выносила даже минутной разлуки с любовником. Однажды Великая княгиня Мария Федоровна пригласила Корсакова к себе. Царица страшно разгневалась, сказала ей, чтобы она никогда не смела больше этого делать. Она вообразила, что Корсаков понравился Великой княгине, которая, как известно, отличалась буржуазными добродетелями.