— Ступай-ка лучше за ней. Кажется, она не в себе. Ума не приложу, что за странные выходки?
Порция не заставила себя упрашивать и выскользнула из гостиной, а Като раздраженно уставился на покинутый всеми стол, не понимая, как же вышло, что ему приходится кончать завтрак одному.
Не застав Оливию в спальне, Порция застыла на пороге, задумчиво пощелкивая ногтем по зубам и размышляя, куда могла скрыться ее подруга. Теплый плащ висел на крючке за дверью, теплые варежки валялись, небрежно брошенные на стул возле окна, — значит, она не снаружи. Но стоило Порции повернуться, чтобы уйти, как ее уши уловили какую-то едва слышную возню — вроде бы мышь скреблась за камином.
— Оливия? — Девушка подошла поближе. Дрова в камине уже прогорели, и угли были собраны в корзине в углу огромного каменного очага. А в другом его углу за грубыми выступами древней кладки имелось нечто вроде алькова с каменной скамьей.
Сюда-то и забилась Оливия. Она отвернулась к стене и скорчилась, уткнувшись носом в коленки.
Порция осторожно проскользнула в нишу и уселась рядом. Скамья была почти горячей: массивные камни хорошо держали тепло от прогоревших дров, и на миг Порция ощутила ни с чем не сравнимое блаженство. Если бы очаг у нее в комнате был таким же, она бы всегда спала на такой вот скамье — может, хоть раз в жизни ей бы посчастливилось как следует согреться.
— Ну, утеночек, и что же такого страшного в этом юном Брайане, что тебя испугало? — как можно жизнерадостнее поинтересовалась Порция, гладя подругу по плечу.
— Как ты догадалась? — Оливия даже подняла голову и слегка обернулась в ее сторону, хотя по-прежнему сидела, забившись в угол.
— Простая логика, — отвечала Порция. — То ты сидишь, довольная всем на свете, и за обе щеки уписываешь завтрак, а то пускаешься наутек, как будто за тобой гонится сам дьявол, стоило упомянуть про славного мистера Морса.
— Он и есть д-д-дьявол, — заявила Оливия с явным, откровенным отвращением. Бедняжка даже задрожала и невольно придвинулась поближе к углям.
— И что он сделал?
— Я н-не могу сказать, — после минутного молчания выдавила Оливия. — Я и с-с-сама толком не понимаю.
— То есть ты хочешь сказать, что не можешь вспомнить — задумчиво надувая губы, уточнила Порция.
— Я просто чувствую ж-жуткий страх при одной мысли о нем, — кивнула Оливия.
— Ну и тварь! — с чувством заметила Порция. — Встречала я кое-кого из мужиков, от которых мне было так же тошно. Мерзкие скользкие гады.
— Да!!! — выкрикнула Оливия и напряженно выпрямилась. — Он именно такой. Он мерзкая, скользкая змея! — Тут бедняжка снова сжалась в комок и горестно прошептала: — Я не вынесу, если он явится сюда!